Жінка ЗАВМЕРЛА, побачивши на руці у керівника таку ж ВІДМІТКУ, що була у її чоловіка, який загинув 5 років тому. Правда ШОКувала

Тусклые лампочки под козырьками подъездов не давали возможности рассмотреть молодых людей и тем более разгадать их планы. — Ребята, я очень устала и хочу спать. У меня был напряженный день, и мне не до развлечений.

Пыталась объяснить подвыпившей компанией девушка, но это только распаляло их пыл. Один из парней слегка приобнял Полину и попытался влить ей в рот жидкость из початой бутылки со спиртным. Вдруг из темноты сквера на пьяную компанию налетел незнакомец в куртке с капюшоном, надетым на голову.

Двух особо активных негодяев, того, который держал Полину, и того, который выкрикивал пошлое предложение, незнакомец повалил на землю одним ударом. Третий оказался не так прост, но тоже повалился на снег от удара ногой в пах. Еще двое сначала отступили, но, резко передумав и перегруппировавшись, накинулись на незнакомца сзади.

— Полина, беги! — только и успел крикнуть защитник перед тем, как получил мощный удар в спину в районе почек от одного из ранее убегающих. Он сразу осел, и вся толпа кинулась к нему, чтобы растерзать, уничтожить, затоптать. Полина, отбежав на несколько шагов, стала звать на помощь.

Хотела позвонить в полицию, но телефон, видимо, выронила на месте потасовки. — Кто-нибудь! Люди! Убивают! Помогите! — кричала девушка, и в некоторых окнах даже зажегся свет, но выйти на помощь так никто и не решился. Где-то совсем близко была слышна сирена, но непонятно то ли скорой, то ли полиции.

Нападавшая, услышав ее, отошли от мужчины и побежали в рассыпную. — Господи! Что они с вами сделали? На вас же живого места нет! — причитала подбежавшая к своему защитнику Полина. Лицо мужчины было густо залито кровью, нельзя было определить возраст мужчины, тем более увидеть его внешность.

— Я сейчас! — где-то выронила телефон. Нужно вызвать скорую и полицию! — кричала Полина и шарила по снегу руками в надежде отыскать пропавший телефон. — Ничего не надо, я в порядке.

Бывало, и посильнее топтали, и не только ногами. Произнес мужчина, и его голос показался девушке очень знакомым. — Артур, это вы? Как вы здесь оказались в такое позднее время? — недоумевала девушка, пытаясь поднять своего воздыхателя.

— Вас ждал! Вот чувство тревоги замучило. Будто что-то страшное должно было произойти. — Но с кем? Мои все дома, остались только вы.

— как-то сбивчиво и непонятно объяснила Артур свое пребывание около дома Полины. — Господи! Ну, у вас же есть телефон! Давайте с вашего вызовем скорую и полицию! — как я сразу-то не догадалась! — ругала себя Полина за несообразительность и медлительность. — Что бы бравый солдат вызывал скорую и полицию из разбитого носа? Да не смешите, Полечка.

Лучше отряхните меня от снега и пожелайте доброй ночи. Хотя, можете поцеловать, я ведь отогнал от вас хулиганов и заслужил поощрение. — Уже смеясь предложил Артур.

— Я вам искренне благодарна. Не знаю, что бы было со мной, не окажись вас рядом. — с взглядом полным благодарности ответила Полина.

— И вообще, что мы здесь стоим? Пойдемте ко мне. Я вас умою, смажем раны и ссадины, почистим вашу одежду. — Ничего не надо, я на машине.

Мне буквально два квартала проехать, и я дома. Не утруждайте себя. Отказом ответил Артур и хотел уже идти, как его мотнуло в сторону, и он чуть не упал на лавочку, что была врыта у детской песочницы.

— Ну все, хватит геройства. Держитесь за меня, и раз не хотите скорую, придем ко мне и решим, что делать, — строго заявила Полина и повела своего ангела-спасителя к дверям своего подъезда. — Снимайте рубаху и брюки, я постираю, — приказала Полина, подавая гостю свой банный халат, — и умойтесь, ванна там.

Я потом вам обработаю раны на лице и руках. Артур вышел из ванны спустя несколько минут, лицо и руки пострадали в драке значительно. На затылке красовалась внушительная шишка с несколькими ссадинами.

— Не шевелитесь, поднимите подбородок, прикройте глаз, я обработаю века и бровь, — отдавала Полина приказы, как заправский военный или начальник. Дошла очередь и до рук, костяшки пальцев правой руки были сбиты, рваная рана на запястье, огромная гематома на груди и плече. — Не больно? — наконец-то уже не приказным, а более мягким тоном спросила девушка.

Я привык, меня всегда кто-то периодически латал, в детстве дед с бабкой, когда я в кровь разбивал коленки или дрался с соседской детворой, в юности старый доктор Михалыч в кадетском училище, куда меня отправили старики мои, чтобы я по наклону не прокатился, а мама мною не занималась никогда, я приблудная у нее, имени отца я не знала никогда, я не сужу ее, запуталась она. Меня дед с бабкой вырастили, а с мамой мы потом, после кадетки вместе жить стали, потом армия, война на Донбассе, ранения и комиссовали меня, а я нигде не пропал, так что лей своей перекисью или голем, не стесняйся. — А что это за старый шрам на левом запястье, боевой или из детства еще? — поинтересовалась Полина, убирая пузырьки и флакончики обратно в аптечку.

— Нет, это мы с другом по глупости, еще в армии сделали, он первый дембельнулся, а мы не разлей вода были, в одном взводе служили, он из Архангельска, далеко это. Вот и сделали себе одинаковые надрезы на руке в знак вечной дружбы, а потом как-то потерялись, я ему писал на адрес, а письма обратно приходили, может, и он не писал, но я к маме жить переехал, дед с бабкой умерли в деревне, мне без них мало проку. Ездим на могилку с мамой, так что пути наши разошлись, я его искать пробовал, но фамилия Кузнецов такая распространенная и имя Сергей не лучше, по стране таких сотня тысяч наберется, отступился, а я потом после реабилитации по ранению в школу МЧС учиться пошел, мне всегда опасности в жизни не хватало, Серега такой же был, рисковый и смелый до безобразия.

Закончил свой автобиографический рассказ Артур и посмотрел на часы. — Скоро полночь, вы, наверное, спать хотите, а я тут со своими болячками и историями, — озабоченно сказал мужчина. — А вы не хотите? Вас дома, наверное, уже хватились, брюки и рубашку я постирала, но мне совершенно не во что вас переодеть, — забеспокоилась Полина, боясь, что жена Артура устроит ему сцену, но было очень странно, что ему никто не звонил и не интересовался, где он в столь поздний час.

— Я понял, вы думаете, что меня уже ищут? Никто меня не ищет, я вам не все рассказал. После армии мы с мамой жили небогато, мама плохо видит и не может работать, на производстве получила травму, пока я был в армии за ней присматривала наша соседка Ленка, когда я в армию ходил, она совсем еще девчонкой была, она мне обещала навещать маму и помогать ей, после срочный контракт подписал, потом война, в общем, не на год ушел, как обещал, когда пришел, Ленку не узнал, такая ладная девушка стала, я с ранением, она и мне помогала, короче, любовь у нас закрутилась, пока я в школе МЧС учился, мама так радовалась, свадьбы не было, так расписались, Лена к тому времени забеременела, а позже узнали, что двойный, я не знаю, как некоторые отцы от детей отказываются, девушек своих на аборт отправляют, моей радости не было предела, я не ходил, а летал, потом работать стал в пожарной части и платили хорошо, так у нас мальчишки наши появились, Костик и Игорек, забавные и абсолютно одинаковые, только Лена могла отличить, жили дружно, никогда не ссорились, мама дом бабки с дедом продала и нам однушку купила, а мне потом, как участнику боевых действий и раненому, тоже однушку в пригороде дали, мы обе квартиры продали и хорошую трехкомнатную купили, я начальником караула стал, зарплата неплохая, Лена медсестра и массажами подрабатывала, когда мальчишки подросли, но нам так девочку хотелось, беременность сразу как-то не пошла, врачи говорили, что так бывает, что первая нормально, а с возрастом, с каким возрастом, ей тридцати не было, трудные роды, отслойка плаценты, выжила только малышка, ей уже три, она забавная, брать её обожают, им по семь, вот теперь ты знаешь всё, закончил свою речь Артур и опустил голову на грудь, будто в том, что случилось, он один был виноват. А где дети сейчас, с кем они, вы же не бросили их одних дома? Стоп, стоп, я похож на плохого отца, я похож на разгильдяя или пьяницу, я даже не курю, потому что насмотришься на эти пожары из-за пьющих и курящих, потом ком в горле не от гари и дыма, а от увиденного.

Дети у бабушек, они же соседки, моя мама и мама Лены, поэтому Лена и помогала моей маме, сейчас же каникулы мальчишек новогодней начались, а Евочка без них ни шагу, пришлось всех троих на бабок повесить, а те и рады. Так что никто меня сегодня не ищет, никому я не нужен, — заключил Артур, уплетая за обе щёки печенье с чаем, поданной Полиной. Тогда вы ляжете на диване в комнате, а я на раскладушке в кухне, и никаких возражений.

Вы гость, и раскладушка утлая вас не выдержит. Рано утром, когда гость ещё спал, Полина, быстро собрав свою временную кровать, погладила его вещи и приготовила завтрак. — Ух ты! Семь часов! Я же на работу опаздываю! — воскрикнул Артур и стал в спешке собираться.

— Артур, я вас без завтрака не отпущу, тем более он уже готов! — предупредила гостья Полина и поставила на стол полное блюдо сырников со сметаной. — Да я бы и сам без завтрака не ушёл! — весело заявил мужчина и закинул в рот сырник, щедро искупав его в сметане. Около восьми с контейнером сырников Артур выбежал в дверь и, перепрыгивая через ступеньку, за несколько секунд преодолел два этажа.

Артурчик, где это вы сегодня ночевали, раз пришли на работу в отглаженной да неприличной рубахе, да ещё и с обедом? Ихидной поинтересовалась диспетчер Любочка, давно положившая глаз на начальника караула. — Не знаю, где этого Любочка ночевали, а я у любимой женщины. Имею право.

Никому ничем не обязан, да и готовит она, в отличие от вас, намного приличнее. Хотите сырничек? Грубовато отшил Артур свою воздыхательницу. — Не хочу.

С обидой в голос отказалась Любочка и пошла на своё рабочее место. Роман Полины и Артура начался быстро и неожиданно. Они вместе отпраздновали Новый год на даче друзей Артура, потом вместе выбирали новогодние подарки детям, но поздравлять малышей Артур поехал один.

— Папа приехал! Папа приехал! — кричали дети, когда покрытый инем Артур валился в квартиру матери. Там же была и баба Тося, мать его покойной жены. — Так, это подарки бабушкам.

Бабе Марусе тёплые халаты, мягкие тапочки, а бабе Тосе новый чайник со свистком. А теперь малышам. Кто себя плохо вёл? Кто опять дёргал кота за хвост и рассыпал кукурузные палочки по ковру? А ну, признавайтесь! — по-мальчишески, громко и задорно спросил отец.

Маленькая Ева опустила вниз голову и заплакала. — Я буси не буду! Я хаосе! Я сигурочка! — оправдывалась малышка под общий хохот. Раздав подарки, которыми дети тут же занялись, Артур пригласил маму и тёщу для приватной беседы.

— У меня для вас новость. Баба Тося, я понимаю, что она, на первый взгляд, покажется вам тяжёлой и неприятной. Я знаю также, что вы разумный человек и сможете меня понять.

Лены нет уже более трёх лет. Я хранила ей верность все эти годы, а память буду хранить всю оставшуюся жизнь. Но мне тяжело расти детей.

Даже с вашей помощью тяжело. У детей должны быть оба родителя. Кто-то должен заменить им маму.

Я нашёл замечательную женщину, и уверен, что она справится с этой задачей. Если бы я не был в этом уверен, то не говорил бы на эту тему с вами сейчас. Баба Тося, вы поймите и не осуждайте.

Дрожащим голосом закончил разговор Артур и ушёл в комнату к детям. Бабушки ещё долго сидели на кухне, плакали, пили чай, разговаривали. — Ничего не поделаешь, Маша…