Женщина случайно увидела в сугробе замерзающего мужчину, остановившись помочь, ОБОМЛЕЛА о увиденного…
На краю безлюдной улочки, занесённой снегом, в сугробе лежал мужчина. Его лицо обрамляли влажные волосы, а губы посинели от холода.
Он едва дышал. Ноги и руки уже почти не слушались, а сознание ускользало, как песок сквозь пальцы.
Ветер, беспощадно хлещущий по его измождённому телу, словно издевался. Прохожие, редкие и торопливые, обходили его стороной.
Он пытался шевельнуться, но на каждый вздох накатывала волна боли. Перед глазами плыли образы – тёплый дом, мать, готовящая на кухне, и младшая сестра с её заливистым смехом.
«Мама… прости…» – прошептал он одними губами, но голос его растворился в завываниях зимнего ветра.
Проходившая мимо женщина вдруг остановилась.
Она была в тёмном пальто, с шарфом, намотанным до самых глаз, и, видимо, шла с работы. Заметив его, она нахмурилась, потом подошла ближе.
– Очередной пьянчуга, – бросила она, махнув рукой.
Но одна мысль, словно молот, ударила её по совести: «А вдруг он умирает?» Женщина обернулась, поколебалась и наконец решилась вернуться.
Её звали Анна Петровна, она жила одна. Характер у неё был жёсткий, но где-то глубоко внутри пряталась неприметная, но всё же живая доброта.
– Эй, вы живы? – наклонившись к мужчине, спросила она.
Он едва приоткрыл глаза.
– Помогите… – едва слышно выдохнул он.
– Да что же это такое! Скорая вам нужна!
– воскликнула Анна, вынимая телефон.
Звонок в скорую оказался долгим и мучительным.
Женщина злилась на медлительность диспетчера, пока мужчина на снегу пытался объяснить, что в его кармане есть записка.
В ней был номер телефона.
Она развернула помятый листок и, едва разглядев цифры, набрала. Никто не ответил…
