* Застав меня с подбитым глазом, мои родители ничего не сказали…
Анют, я вызвал такси, ждать нечего». Дома, помогая невестке распаковать вещи, Валентина Петровна спросила. «Как Дима? Помогает с малышом?» Анна вздрогнула, будто от удара.
«Да-да, конечно. Он, он просто устает на работе. И Максимка громкий очень.
Дима не высыпается». В ее голосе Валентина Петровна уловила нотку, которая ей совсем не понравилась, словно Анна оправдывалась за что-то, чего не совершала. «Ты знаешь, Анечка, маленькие дети — это всегда непросто.
Если что, звони в любое время, приеду, помогу». «Спасибо», — шепнула Анна, и на миг Валентине Петровне показалось, что невестка хочет сказать что-то еще, но в этот момент в комнату вошел Дмитрий. «Мам, ты еще здесь? Нам бы отдохнуть, первый день дома все-таки».
«Да-да, конечно, я уже ухожу», — Валентина Петровна поцеловала невестку в щеку. «Береги себя, Анюта». Выходя из подъезда, она обернулась на окна квартиры, словно предчувствуя что-то, но отогнала тревожные мысли.
Просто материнская мнительность, сын повзрослеет, привыкнет к отцовству, все будет хорошо. Только у двери своей однушки Валентина Петровна вспомнила, как невестка дернулась, когда Дмитрий случайно задел ее плечом. Эта реакция, мгновенный неосознанный страх, напомнила ей кое о чем.
Так вздрагивала ее собственная мать, когда отец возвращался домой на веселе. «Я присмотрю за ними», — пообещала себе Валентина Петровна, открывая дверь в свою маленькую квартиру. Тогда она еще не знала, что это обещание придется выполнить гораздо раньше, чем она предполагала.
Первые недели с новорожденным Максимкой превратили просторную квартиру на Печерске в зону военных действий. Детский крик нарушал тишину в самые неожиданные моменты, эхом отражался от высоких потолков и, казалось, впитывался в стены. Анна с красными от недосыпа глазами металась между кроваткой, кухней и ванной, пытаясь понять, что нужно ее сыну.
«Почему он опять орет?» Дмитрий сидел на кухне, обхватив голову руками. Третью ночь подряд ему не удавалось выспаться перед рабочим днем. «Я не знаю», — шептала Анна, укачивая ребенка, — «может, колики? Или зубы режутся?» «Какие зубы? Ему месяц от роду!» Дмитрий с грохотом поставил чашку на стол.
Темные круги под глазами делали его похожим на загнанного зверя. «Мне через три часа на работу. Три часа, Аня, а я не сплю уже третий сутки!» «Я попробую уйти с ним в дальнюю комнату», — Анна торопливо прижала Максимку к груди, направляясь к выходу из кухни.
«И что это даст?» Дмитрий резко встал, заступая ей дорогу. «Думаешь, через эти стены не слышно? Сделай что-нибудь, чтобы он замолчал, это же твоя работа!» Анна инстинктивно отступила, прикрывая ребенка. «Дима, я пытаюсь, я правда пытаюсь!» «Недостаточно!» Он ударил кулаком по столу, отчего посуда подпрыгнула.
«Может, моя мать была права, когда говорила, что ты не готова к материнству?» Это была ложь. Валентина Петровна никогда не говорила ничего подобного. Наоборот, она часто хвалила Анну за терпение и нежность к ребенку.
Но Дмитрий начал использовать имя матери как инструмент давления, зная, как Анна уважает свекровь. «Я… я справлюсь!» — только и смогла выдавить из себя молодая мать, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Она провела ту ночь в дальней комнате, укачивая Максимку и беззвучно плача.
Утром Дмитрий ушел на работу, хлопнув дверью, не попрощавшись. Анна осталась одна с младенцем в огромной квартире, где каждый скрип половиц теперь вызывал у нее тревогу. С того дня в их отношениях появилась первая трещина, тонкая, почти незаметная, но с каждым днем она становилась все глубже.
К двум месяцам Максимка немного успокоился, начал дольше спать по ночам. Анна надеялась, что теперь-то их жизнь наладится, но Дмитрий уже привык к роли обиженной стороны. Он возвращался с работы поздно, часто с запахом алкоголя, критиковал все, от беспорядка в квартире до способа, которым Анна пеленала ребенка.
«Ты даже это сделать нормально не можешь», бросал он, глядя, как жена меняет подгузник. «Руки, крюки». «Прости», автоматически отвечала Анна, хотя прекрасно знала, что делает все правильно.
Ее подруга Светлана, заглянувшая как-то днем, заметила перемены в Анне. «Что с тобой происходит? Ты какая-то дерганая стала». Анна попыталась улыбнуться.
«Просто устаю с малышом. Ты же знаешь, первый ребенок — это непросто». «А Дима помогает?» Светлана бросила взгляд на фотографию улыбающегося Дмитрия на стене.
«Конечно», слишком быстро ответила Анна, «у него просто работа сложная, много стресса». Светлана хотела сказать что-то еще, но в этот момент зазвонил телефон. Анна взглянула на экран…
