Зайшла за сіллю до сусідки і побачила дівчu нkу, що розшукують вже 5 рокlв, яку та утримувала пр0ти її в0лl
«Нина», – строго сказала Маргарита Игоревна, – «не доводи до греха. Ты знаешь, что у нас есть деньги, связи, адвокаты, и, в конце концов, которые на раз-два отсудят у тебя ребенка». «Никто меня не отсудит, дочь.
За что? Я хорошая мать, у девочки все есть, она ни в чем не нуждается». «Это пока не нуждается. А если вдруг ей жить негде будет, что ты скажешь на это?» «У нас хороший дом, что вы такое говорите, Маргарита Игоревна», – недоумевала Нина.
«Дом-то дом, только сегодня он и есть, а завтра его нет». Женщина приставила ладошку ко рту и выдохнула в воздух, как будто сдувая с нее что-то. «Валера, не забудь сфотографировать подарки».
Мужчина щелкал на камеру телефона вываленные на стол вещи и игрушки. Нина смотрела на все происходящее, как будто это был какой-то сон. Первым в себя пришел отец девушки.
«Так, хватит тут цирк устраивать», – сказал он, – «давайте-ка проваливайте отсюда». «А ты не кипятись», – остановила его Маргарита Игоревна. «Мы сегодня приехали по-хорошему договориться».
«Мы даже можем разрешить Нине иногда навещать девочку, у нас дома и под нашим присмотром». В общем, готовьтесь к передаче, Машеньки. «А ну пошли вон!», – закричал на них отец и замахнулся лопатой, которую так и не выпускал из рук, придя с огорода.
«У Нины все права на ребенка, она мать, и закон ее защитит». «Вы еще об этом пожалеете, а закон… не все в нашей стране делается по закону, ох, не все…» Маргарита Игоревна и Валера вышли из двора. В распахнутую калитку Нина увидела серебристую машину и сидящую за рулем Алису.
Незваные гости сели в машину, отъехали от дома, направляя в сторону перекрестка. Нина с отцом стояли опешившие, они не знали, что сказать друг другу. «Что произошло-то? Зачем эта фифа размалеванная приезжала?», – спросила мать, иди из огорода с ведром картошки.
«Опять разговоры вели, что Машеньку заберет к себе жить?», – ответил отец Нины. «Ага, вот ей, ага», – женщина скривила гримасу и вытянула в сторону калитки дулю. «Своих пусть Валерка рожает, а нашу Машу не трогает!» «Папа, мне страшно», – прошептала Нина, взглянув на отца.
«Нечего тебе бояться, дочек, ты же не одна». А через неделю вся семья проснулась среди ночи от шума. В окно кто-то тарабанил.
«Пожар! Горите! Нина, ты где?», – кричала соседство, ча палкой в ее окно. Девушка вскочила. Комнату озарел яркий свет, проникавший с улицы через окно.
Проснулись родители. «Бог мой, сарай горит и баня!», – закричал отец, натягивая штаны. «Нина, собирай Машеньку документы и на улицу, быстрее!», – торопливо суетилась мать.
«Не дай Бог, пламя на дом перекинется!» Во двор уже бежали соседи с ведрами и лопатами. Все, кто мог, пытались помочь тушить пожар. Отец бросился в свинарник, вытаскивал поросят, выгонял куриц из курятника, встав в цепочку.
Люди передавали ведра с водой, но затушить разбушевавшееся пламя было сложно. Где-то вдалеке слышался вой пожарной сирены. Нина стояла на улице, держа на руках завернутую в одеяло Машу.
Ей было очень страшно. Утром, осматривая пепелище, которое осталось от свинарника, сарай с дровами, курятника и бани, дознаватель спросил у отца Нины. «У вас есть враги? Может быть, вам кто-то угрожал или сами кого-то обидели? Почему вы спрашиваете?» Удивился хозяин дома.
«Потому что, как ни крути, это поджог», — покачал головой следователь. На месте пожара нашли бутылку со следами горючего вещества. «Да кому же наша тихая, спокойная семья-то не угодила?» — не понимал отец Нины.
«Живем, никого не трогаем, внучку вот растим». И тут его осенило. Он вспомнил, как, уезжая от них, Маргарита Игоревна говорила, мол, может так получиться, что жить вам будет негде, был дом и нету.
«Вот же тварь какая», — подумал отец Нины и поспешил рассказать все дознавателю. «Это, конечно, все косвенные угрозы», — размышляя о чем-то своем, проговорил следователь. «Но я обещаю, поговорю с этой женщиной и постараюсь все выяснить».
«Вы ж постарайтесь. К этому пожару точно она руку приложила», — попросил его отец. Когда следственная бригада уехала, а толпа зевак разошлась, отец вошел в дом и устало уселся на кухне.
Машенька мирно спала в кроватке, Нина взволнованно смотрела на папу. Вот ведь жили спокойно и ничего не предвещало беды. Страшно представить, если бы огонь перекинулся на ду.
Отец закурил прямо на кухне, чем вызвал недовольство жены. «Сколько раз говорю, ребёнок в доме, не дыми тут», — заворчала она. «Ай», — махнул на неё рукой мужчина, — «чего уж теперь?» Он сильно нервничал, теперь придётся восстанавливать все постройки, к чему семья совсем не была готова.
Они за горами уже зима, а где держать скотину? К тому же вместе с сараем сгорели дрова, которые были заготовлены для отопления дома. Мужчина задумчиво курил, глядя в окно. Вдруг взгляд его упал на серебристую машину, одиноко стоявшую вдалеке от дома.
В ней кто-то сидел, но кто именно не было видно. Отец Нины прищурился, затушил сигарету и со словами «сейчас я тебе устрою, сука» выскочил из дома, но когда он выбежал из калитки, машина уже и след простыл. Мужчина был уверен, что внутри сидела Маргарита Игоревна.
Она присела посмотреть на дело рук своих, в этом он даже не сомневался. Целыми днями отец Нины теперь возился во дворе, разбирая завалы после пожара. Мать украдкой плакала, шутка ли дело, чуть вся скотина не сгорела.
Да что там скотина, они сами чуть не стали жертвами чего-то преступного умысла. «Неужели ты уверен, что это мать Валера все затеяла?» спросила однажды за ужином Нина у отца. «Ну а кто еще?» Он скинул грустный взгляд на дочь.
«Кому еще в деревне это надо? Это она все из-за Машеньки, из-за того, что мы не хотим отдавать им внучку». «Господи, сколько зла, сколько желчи должно быть в душе у людей таких», качала головой мать. «Эх, сдается мне это только начало», сказал отец.
Она не угомонится, пока Нинка сама не приползет к ней на коленях и не отдаст Машу. «Никогда, никогда, ты слышишь, этого не будет. Пусть хоть огнем нас жжет, хоть топором рубит, я свою дочь никому не отдам», — воскликнула в сердцах Нина.
«Успокойся, просто надо быть внимательнее и осторожнее теперь. Но я больше чем уверен, на поджоге эта стерва размалеванная не успокоится». И как воду глядел отец Нины.
Однажды утром, проснувшись как обычно, он взял кастрюлю с кашей и пошел кормить свиней. Войдя в сарайку, мужчина не сразу понял, что происходит со скотиной. Боров, свинья и шесть поросят лежали, не шевелясь.
Они были мертвы. «Мать, мать, иди сюда!», — закричал мужчина истошным голосом. «Иди скорее, посмотри!» Вбежав в сарай, мать Нина чуть не потеряла сознание, увидев бездыханную скотину.
«Беги скорее на ферму за ветеринаром», — сказал ей муж. Накинув платок на голову, запахнув пальто, женщина бросилась бежать по улице. Ветеринар осмотрел мертвых животных, а потом сложил в баночки корм из кормушек.
«Я отдам корм в лабораторию. Но и без анализов понятно, что поросяты ваши отравлены», — сказал ветеринар. «Почему вы так думаете?», — спросил отец Нины.
«Понимаете, с одной стороны это похоже на массовый падеж, но в таком случае признаки заболевания были бы и в других дворах, а от таких сообщений не поступало. У всех все хорошо со скотиной». В голову приходит только одна мысль — отравление.
Ветеринар оказался прав. Уже на следующий день пришли результаты анализов, которые подтвердили его подозрения. В кормушке к животным был подсыпан крысиный яд.
Свиньи его съели и почти моментально умерли от паралича нервной системы. По деревне быстро прокатился слух, что в их доме завелась какая-то зараза, которая ввалит с ног домашних животных. К отцу Нины стали приходить соседи и жители из других улиц, спрашивали, что произошло.
Но как ни пытался мужчина объяснить, что его поросят отравили недоброжелатели, его и слушать никто не хотел. «От ваших животных наша скотина может отравиться!» — наступали на хозяина дома люди. «Уничтожайте всех, что остались! Проводите дезинфекцию! Вызывайте специалистов!» — кричали люди, стоя у калитки Нининого дома.
«Еще бы не хватало, чтобы ваша зараза по нашей деревне пошла! Да мы без скотины все по миру пойдем!» Мирные до этих дней соседи вели себя воинственно. Ругались и требовали уничтожить всю птицу, оставшуюся в хозяйстве и даже собаку. «Да вы с ума все сошли, что ли!» — пыталась угомонить их мать Нины.
«Пойдите к ветеринару да спросите, он вам все анализы покажет!» — «А что нам ветеринар? Вы его подкупили!» — «Не в его интересах людям правду говорить, чтобы панику не разводить. А мы в результате всей скотины лишимся!» Утихомирить соседей было очень трудно. Отец Нины уже и впускал их во двор, чтобы посмотрели, что птица здорова, не проявляет никаких признаков болезни.
Показывала свинарник, где все было вычищено, а стены побелены свежей побелкой с медным купоросом. Но даже немного успокоившись, соседи все равно стали смотреть на них косо, пристали общаться, вели себя недружелюбно. А у магазина старухи шептали, что на семью Нины послано проклятие.
Сначала Нинка без мужика забрюхатила, потом пожар, потом скотина полегла, что дальше будет, одному Господу известно. Говорили местные сплетницы. Нине было очень обидно за родителей и страшно за дочь.
Слушая, как отец во всех их бедах обвиняет Маргариту Игоревну, она чувствовала себя виноватой. Если бы она отдала свою дочку матери Валеры, ничего бы этого не было, но она даже в страшном сне не могла себе представить себя без Маши. Последней каплей стало кража коляски.
В один из дней, одев девочку потеплее, Нина отправилась в магазин. Она усадила Машеньку в детскую коляску и не спеша шла по улице. У магазина она взяла дочку на руки и зашла внутрь.
Очередь из нескольких женщин была небольшой, пока продавщица обслуживала покупателей, Нина рассматривала товары. «Чего тебе?», спросила её продавщица, когда подошла Нине на очередь. «Масло, молоко, хлеб и сахар», — сказала девушка.
На прилавке появились нужные товары, но сложить их в сумку Нине было сложно, на руках была маленькая дочка. «Давай подержу», — улыбнулась продавщица. Девушка передала ребёнка через прилавок, сложила покупки в сумку и положила несколько купюр на весы….
