«Зачем мне вас встречать? Мама ногти записалась делать, нужно ее отвезти!». Муж не встретил меня и новорожденную двойню из роддома, зато вечером его встретил мой отец с ЭТИМ…
«Что ты чувствуешь, Мариша?» Марина задумалась. Что она чувствовала? Шок, определённо. Ужас.
Отвращение. Но не было удивления, лишь горькое ощущение неизбежности случившегося. «Я как будто ждала этого», — тихо сказала она.
«Не именно этого, конечно. Но чего-то плохого. Я видела, как он скатывается, как становится всё более нестабильным.
Мы все видели. И ничего не сделали». «Ты сделала всё, что могла», — твёрдо возразил отец.
«Ты предложила ему выбор, ты протянула руку помощи. Он сам выбрал свой путь». «И этот путь привёл его к убийству собственной матери», — горько усмехнулась Марина.
«Он ненавидел её и любил одновременно. Не мог жить с ней и не мог без неё. Это… это было как болезнь».
«Созависимость», — кивнула Елена Сергеевна. «Нездоровая, патологическая связь. Но ты не могла её разорвать, Марина.
Только он сам». «И он разорвал», — мрачно заметил Виктор Николаевич. «Самым страшным способом».
В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая только позвякиванием игрушек из манежа, где играли близнецы, не подозревающие о трагедии, разрушившей их семью окончательно. «Мне нужно с ним поговорить», — внезапно сказала Марина. «Увидеть его».
«Зачем?» — резко спросил отец. «Что это даст? Только расстроит тебя ещё больше». «Я должна знать», — упрямо ответила она.
«Должна понять, как это произошло. Что я скажу детям, когда они вырастут и спросят об отце?» «До этого ещё много лет», — мягко сказала мать. «У тебя будет время придумать ответ».
«Нет», — покачала головой Марина. «Я хочу знать правду сейчас. И я хочу услышать её от него».
Родители переглянулись, понимая, что переубедить дочь не получится. «Хорошо», — неохотно согласился Виктор Николаевич. «Я узнаю, как организовать посещение.
Но не рассчитывай, что это будет быстро. Сейчас он в изоляторе, идёт следствие. Посторонних к нему не пустят».
«Я не посторонняя», — тихо сказала Марина. «Я мать его детей. И, может быть, единственный человек, который хотя бы попытается его понять».
Следующие две недели прошли в тягостном ожидании. Виктор Николаевич, используя старые связи — он в молодости работал в правоохранительных органах, — узнавал подробности дела и пытался организовать встречу дочери с Кириллом. Параллельно с этим Марина занималась оформлением документов: теперь, когда вопрос с отцовством стоял так остро, нужно было юридически закрепить права детей…
