Заблокировав кредитки жены, довольный муж ждал, когда та приползет на коленях обратно. А когда, не выдержав, позвонил, чуть не ПОДАВИЛСЯ от услышанного…

В пылу не заметила. А ведь и правда. Что они теперь будут делать? Жить вот в этой деревеньке? Топить печку? Чистить снег? Вот в этом домике, который втрое меньше городской квартиры, в которой они жили? Ох, дело.

– Мам, мы скоро приедем, – спросила заднего сидения Маша. – Ванюшка уснула уже, и я спать хочу. – А мы приехали.

Алиса остановила машину. Вон наш дом. Чтобы приблизиться к домику, пришлось топать прямо через снежное поле.

Ну, конечно, не все. Там идти-то было всего метров десять, но если идти по хрустящему снегу, проваливаясь по щиколотку, да еще с маленьким на руках, тогда, да, десять метров превращаются в поле. Алиса упорно шла вперед, протаптывая дорожку для детей.

– Так мне и надо, – зло подумала она, кусая губы. – А вот что бывает, когда забываешь родной дом? Не приезжаешь? Что, думала теперь ты вся такая горожанка в сто тридцатом поколений, обеспеченный муж, квартира в новом районе? На, меси снег теперь и не смей тут ныть, сама виновата. Снег моментально набился в Алисины хоть и зимние, но все же городские, не предназначенные для загородных прогулок кроссовки.

Это даже бодрило. Злило и бодрило. И так тоже бывает.

– Мам! – раздался за спиной капризный девчачий голос. – Я устала. – Да сейчас, придем уже.

– Не оборачивайся, – отозвалась Алиса, – уже пришли, потерпи немного. – Мам! Ну зачем мы сюда приехали? Можно же было в отель, снять номер, переночевать. На украинском языке Мария медленно, чтобы не взорваться, проговорила мама.

– Это место называется гостиница. – Он на английском отель, – возразила дочь. И Алиса почувствовала, что все-таки сейчас сорвется.

Хоть и понятно, что не на что. – Что поделаешь, все они так говорят. Но тут, дай бог ему здоровья и невесту хорошую, вмешался Андрей.

– Ты в Украине, – осадил он сестру, – и здесь мы говорим на украинском. И потом. – Думаешь, что за одну ночь снег бы растаял? Утром все равно бы пришлось ехать сюда.

Так что помолчи. А раз устала, то… А вот что. Он снял со спины тяжелый походный рюкзак и бросил на снег.

– Садись, я потащу. Как на саночках поедешь. – Спасибо, Андрюш, – искренне сказала Алиса.

– Что бы я без тебя, сынок, только делала. Калитка, до которой с таким трудом им удалось добраться, оказалась закрытой на щеколду изнутри. Андрей покачал головой, а потом обрадованно хлопнул ладоши.

– Сейчас откроем. Он подтянулся на руках и перевалился через забор. – Эх, хорошо, что тут снега по колено, – раздался через миг его веселый голос.

– Марийка, слазь с рюкзака, там в боковом кармане термос с кипятком. Давай его сюда. – Ты там чай, что ли, пить собрался? – возмутилась сестра, но термос все-таки достала.

– Дурында. Плесну кипятком на щеколду, чтобы отмерзло. А вы пока там хоть походите и снег примять, а то дверь не откроется.

– А дом-то ключи у нас есть? – спросил Андрей, когда мать и сестра смогли войти в дверцу. – Или окно бить придется. – Есть, – успокоила сына Алиса.

– В кармане у меня достань, а то Ванюшка совсем уже спит. И правда, малыш, которого она держала на руках, сладко сопел и досматривал уже десятый детский сон. Андрей аккуратно вставил ключ в замок и повернул на два оборота.

– Хоть здесь без приключений, – пробормотал он себя под нос. – Входите, я с вещами. Алиса вошла в дом первый и с самого порога пахнула особенным запахом, нежели я. – Да, – чуть слышно, – прошептала дочь у нее за спиной.

– Конечно, не очень. – Ладно, давай мне Ваньку, а сама раздевайся. Или не надо, может, печка не топлена.

– Ну, с этим мы разберемся, – пропыхтел Андрей, вытаскивая в дом их дорожные сумки. Во-первых, пока шли, я немного валежника набрал, а потом, ну, т.е. прям только что, я еще и в сарай заглянул. Дровишек там немного, но зато сухие, так что тепло будет.

И еще… Он рванул молнию на своем рюкзаке и с видом фокусника, достающего кролика из цилиндра, извлек электроплитку, мощный пауэрбанк и фонарь, который светил так ярко, что вполне мог заменить с собой целую люстру. – Живем, – обрадовался Маша. – Посвяти-ка мне, надо Ваньку на кровать уложить.

– Момент. Андрей быстро снял с себя зимнюю куртку. – Теперь идем, кровать холоднющая, это точно.

Положим его на мою куртку, а сверху укроем твоей, так Ванька точно не замерзнет. Тихо переговариваясь, они ушли в спальню укладывать младшего. Алиса, оставшись одна в комнате, подошла к старому трюму и осторожно коснулась холодного зеркала.

Света тут было немного, только лунный из окна, но и его было достаточно. Алиса расстегнула пуховик, стащила платок с головы. – Вот я и дома, – подумала она, – вот и вернулась.

А что дальше-то делать, неизвестно. Маленький Ванюшка заворачивался во сне, и Маша тихонько запела ему колыбельную. Андрей вышел из спальни.

– Ну ты чего, мам, застыл-то? – мне громко сказал он. – Давай обживаться, я сейчас печку затоплю, надо же хоть чаю попить. А ты пока… – А я пока посмотрю, чем нам перекусить, – ответила Алиса.

Этим вечером она была обязана своему старшему сыну и понимала это. Если бы не Андрей, она бы, наверное, совсем растерялась. Как хорошо, что он есть, спокойный, рассудительный, не теряющий головы.

– Андрюш, тебе помочь? – спросила она, заглянув на кухню. – У нас есть чай и печенье немного, все остальное надо готовить. – Обойдемся тем, что есть, – ответил сын.

– Перекусим и спать. А утром уже основательно займемся тут, найдем кастрюлю и тарелки. А сегодня так.

Кстати, кружки у нас есть. Он махнул рукой в сторону кухонного шкафчика. Вон там…