Я решила проверить своего мужа и сказала: «Дорогой, меня уволили!»…

Я сделала последний глубокий вдох, и вошла в подъезд. Поднимаясь на лифте, я чувствовала, как колотится сердце. Страх, гнев, обида.

Все эти эмоции бурлили внутри, грозя вырваться наружу. Но я не могла себе этого позволить. Не сейчас, когда так много стояло на кону.

Антон открыл дверь до того, как я успела вставить ключ в замок. Видимо, услышал звук лифта, ждал меня. На его лице была маска озабоченности, глаза внимательно изучали мое лицо, где ты была.

Спросил он вместо приветствия. Я звонил тебе несколько раз, ты не отвечала. Я сделала вид, что удивлена его тоном.

Была в парке, просто гуляла, пыталась проветрить голову. Телефон наверное разрядился, не слышала звонков. Он пропустил меня в квартиру, закрыл дверь.

Мне показалось, или он повернул ключ в замке. Словно хотел убедиться, что я не сбегу. Нам нужно поговорить, Лена, сказал он, и в его голосе, появились те ноты серьезности, которые обычно предшествовали важным разговорам.

Пойдем в гостиную. Я прошла вслед за ним, чувствуя, как внутри все сжимается от страха и отвращения. Как я могла жить с этим человеком столько лет и не видеть его истинного лица.

Как могла доверять ему, любить его. Антон указал мне на диван, сам сел напротив, в кресло. Его поза выражала напряжение, готовность к конфронтации.

Он явно репетировал этот разговор, готовился к нему, «Лена», начал он, глядя мне прямо в глаза. Я долго думал, как начать этот разговор. И решил, что лучше быть прямым и честным.

Я едва сдержала горький смех. Честным. Это слово, звучало как издевательство в устах человека, который лгал мне на протяжении неизвестно какого времени.

Наш брак. Он продолжал, делая паузы между словами, словно подбирая их на ходу. Наш брак уже давно не приносит счастья, ни тебе, ни мне.

Мы отдалились друг от друга, стали чужими. И вчерашний разговор только подтвердил это. Что ты имеешь в виду? Спросила я, старательно изображая недоумение.

Вчера ты кричал на меня из-за того, что меня уволили. Это не имеет никакого отношения к нашему браку. Антон вздохнул с наигранной грустью.

Как раз имеет. Лена, я долго думал об этом. И пришел к выводу, что нам лучше расстаться.

Развестись. Даже зная, что этот разговор должен был состояться, даже подготовившись к нему, я все равно почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Это было как окончательное подтверждение того, что все, во что я верила, все, что считала настоящим, было лишь иллюзией.

Развестись. Я повторила его слово, словно пробуя его на вкус. Ты хочешь развестись со мной.

После десяти лет брака. После всего, что мы пережили вместе. Антон кивнул, и на его лице, появилось выражение, которое, видимо, должно было изображать сожаление.

Я знаю, что это трудно принять. Но посмотри правде в глаза, Лена. Мы уже давно не счастливы вместе.

Ты живешь своей жизнью, я своей. Мы почти не разговариваем, не делимся мыслями, чувствами. Это уже не брак, а просто сосуществование под одной крышей.

Я слушала его, и думала о том, насколько же хорошо он играет свою роль. Если бы я не знала правду, если бы не слышала его разговор с матерью, я могла бы даже поверить в искренность его слов, в его сожаление о неудавшемся браке. Но.

Почему сейчас? Прошептала я, стараясь, чтобы мой голос звучал растерянно, подавленно. Почему именно сейчас, когда у меня проблемы на работе, когда я так уязвима? Антон отвел взгляд, словно ему стыдно. Может быть, именно поэтому.

Твое увольнение. Оно заставило меня задуматься о нашем будущем. О том, что я не хочу тянуть на себе весь этот груз ответственности.

Не хочу быть единственной опорой для тебя. Это слишком тяжело. Я заставила себя выглядеть шокированной, уязвленной.

То есть, ты бросаешь меня, потому что я потеряла работу. Потому что стала для тебя абузой. Это так.

Он поморщился, как от физической боли. Нет, не так. Дело не только в этом.

Просто. Этот инцидент заставил меня понять, что я не готов нести ответственность за тебя. За твои ошибки, за твои проблемы.

А как же твои клятвы? Продолжала я, чувствуя, как внутри нарастает гнев, который становилось все труднее сдерживать. Ты обещал быть со мной в горе и в радости, в болезни и в здравии. Помнишь, Антон встал, прошелся по комнате, словно ему было физически трудно оставаться на месте.

Лена, давай без драмы. Мы оба знаем, что наш брак давно превратился в формальность. Да, когда-то мы любили друг друга.

Но сейчас. Сейчас эти чувства остыли. По крайней мере, с моей стороны.

С его стороны. Когда он успел разлюбить меня. Когда успел влюбиться в эту веру.

И сколько времени он уже встречается с ней за моей спиной. Я понимала, что должна изобразить сопротивление, не соглашаться сразу на его условия. Иначе это вызовет подозрения.

Человек, искренне любящий своего супруга, не согласится на развод без борьбы. Антон, пожалуйста, давай не будем спешить, сказала я, вкладывая в голос мольбу. Возможно, нам нужно просто отдохнуть друг от друга.

Взять паузу. Я могу поехать к маме на несколько дней, а ты тем временем все обдумаешь. Может быть, ты просто устал, перегорел.

Может быть, тебе просто нужно время. Он покачал головой, и в его глазах я увидела что-то похожее на раздражение. Нет, Лена.

Я все решил. Развод. Это единственный выход.

Я уже говорил с юристом, он подготовит все необходимые документы. Значит, он уже все решил. Уже говорил с юристом.

Даже не попытался сначала обсудить это со мной, своей женой. Просто поставил перед фактом. Как он мог так поступить? Как мог так обесценить наш брак, нашу совместную жизнь? Он уже говорил с юристом.

Видимо, с тем самым Виктором, который подсказал ему, как можно меня оклеветать, обвинить в измене или краже документов, если я не соглашусь на мирный развод. Как же низко он пал. Как далеко готов зайти, чтобы получить свое? А что будет с квартирой? Спросила я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал наивно, простодушно.

Антон явно расслабился, услышав этот вопрос. Он шел к этой теме, он был готов к ней. Это был его шанс предложить мне сделку, о которой он договаривался с матерью.

Что касается квартиры, начал он, и в его голосе появились деловые нотки. «Я готов предложить тебе компенсацию, за отказ от твоей доли. Сумму, которая позволит тебе снять жилье, на первое время, пока ты не встанешь на ноги».

Я изобразила недоумение. «О какой доле ты говоришь? Эта квартира твоя, она досталась тебе от отца. Я не имею на нее никаких прав».

Антон кивнул, явно довольный тем, что я сама озвучила эту мысль. «Формально да, квартира моя. Но мы прожили в ней 10 лет, и по закону, ты можешь претендовать на компенсацию за вложение в общее имущество.

Я предлагаю решить этот вопрос мирно, без суда. Какую сумму ты предлагаешь?» Спросила я, внутренне содрогаясь от того, как цинично он обсуждает это, как будто речь идет о деловой сделке, а не о разрушении семьи. Он назвал цифру, которая была смехотворно мала по сравнению с реальной стоимостью моих вложений в ремонт и обустройство квартиры.

Я почувствовала, как внутри все закипает от возмущения. Но нужно было сдержаться, продолжать играть роль растерянной, подавленной женщины, готовой согласиться на любые условия, лишь бы не остаться на улице. «Это… это очень мало», — Антон, сказала я тихо.

«На эти деньги я смогу снять квартиру, максимум на три месяца. А что потом? У меня нет работы, нет сбережений». Он пожал плечами, и в этом жесте было столько безразличия, что мне захотелось закричать.

«Лена, я не обязан обеспечивать тебя до конца жизни. Мы разводимся, каждый идет своим путем. Я предлагаю тебе помощь на первое время, но дальше ты должна справляться сама.

В конце концов, ты взрослая женщина, у тебя есть образование, опыт работы. Ты найдешь новую работу, встанешь на ноги». Я опустила глаза, словно пытаясь скрыть слезы.

«Подождать? Что-то ждет другая женщина, да? У тебя появился кто-то еще. Ты меня разлюбил и полюбил другую. Скажи прямо, не мучай меня»…