Я решила проверить своего мужа и сказала: «Дорогой, меня уволили!»…

Бледное лицо, расширенные от ужаса глаза, дрожащие губы. Неужели это я? Та самая Елена Савина, которая всегда гордилась своей силой, своей независимостью. Женщина, которая добилась всего сама, без чьей-либо помощи.

Которую только что повысили на работе, признав ее профессионализм и компетентность. Нет. Хватит быть жертвой.

Хватит позволять другим решать мою судьбу, играть моей жизнью. Если Антон и его мать думают, что я сломаюсь, что я позволю им отнять у меня все, то они сильно ошибаются. Я буду бороться.

За себя, за свое достоинство, за свое будущее. Первым делом нужно было подумать о квартире. Да, формально она принадлежала Антону, досталась ему по наследству от отца.

Но за те 10 лет, что мы жили в ней вместе, я вложила в нее немало своих средств. Ремонт, мебель, техника. Все это покупалось на общие деньги, а иногда и целиком на мои.

У меня должны были сохраниться чеки, договоры, подтверждения переводов. Нужно было собрать все эти документы, чтобы иметь доказательства своих вложений. Но самое главное.

Я должна была выиграть время. Сделать вид, что ничего не знаю, что по-прежнему верю Антону. А тем временем, подготовиться к тому разговору, который он планировал устроить сегодня вечером.

Быть готовой к его предложению о разводе, к его манипуляциям, к его попыткам давления. Я вышла из ванной комнаты и на цыпочках прошла в спальню. Там, в глубине шкафа, у меня хранилась коробка с важными документами.

Квитанции, договоры, чеки. Все, что могло бы подтвердить мое право на часть имущества. Достав коробку, я быстро просмотрела ее содержимое.

Да, здесь было все, что нужно. Договор с мебельной фабрикой, на изготовление кухонного гарнитура, оплаченные с моей карты. Чеки на бытовую технику, включая холодильник, стиральную машину, посудомоечную машину.

Квитанция за материалы для ремонта ванной комнаты и спальни. Все это составляло внушительную сумму, значительную часть стоимости квартиры. Нужно было где-то спрятать эти документы, причем так, чтобы Антон не нашел их.

Если он узнает, что я готовлюсь к юридической битве, кто знает, что он может сделать. В конце концов, человек, способный хладнокровно планировать мое уничтожение, способен на многое. Вытащив из шкафа сумку, я сложила в нее все документы, добавила туда же свой паспорт, банковские карты, немного наличных, которые хранила на черный день.

Затем, подумав, добавила и ноутбук. Там были сохранены, некоторые фотографии, письма, возможно, что-то еще, что могло бы пригодиться. Сумку я решила отнести к Маше, своей коллеге.

Она жила недалеко от нашего офиса, и я могла заехать к ней, под предлогом обсуждения рабочих вопросов. Теперь нужно было решить, как вести себя с Антоном вечером. Очевидно, он собирался сообщить мне о своем решении развестись.

Предложить какую-то компенсацию, в обмен на мой отказ от доли в квартире. Мне нужно было выглядеть сломленной, напуганной перспективой, остаться без работы, и без поддержки. Заставить его поверить, что его план работает, что я готова согласиться на любые условия.

А тем временем, собрать больше информации, подготовиться к настоящей битве, конечно, я могла бы просто выйти и разоблачить его прямо сейчас. Сказать, что слышала весь их разговор с матерью, что знаю о Вере, о ребенке, о их планах на мой счет. Но что это даст? Он начнет отпираться, лгать, изворачиваться.

Или, что еще хуже, перейдет к угрозам, к шантажу. Нет, нужно было действовать умнее, тоньше. Дать ему поверить, что он контролирует ситуацию, что я ничего не подозреваю.

А затем нанести удар, когда он меньше всего этого ожидает. Взглянув на часы, я поняла, что у меня еще есть несколько часов, до возвращения Антона с работы. Времени как раз хватит, чтобы съездить к Маше, оставить у нее сумку с документами, а затем вернуться домой и подготовиться к предстоящему разговору.

Выйдя из квартиры, я ощутила странное чувство. Словно я покидаю не свой дом, а место преступления. Да, именно так.

Преступления против моей жизни, моего доверия, моей любви. Преступления, которые планировали и осуществляли два самых близких мне человека. Мой муж и его мать.

В метро, я пыталась собраться с мыслями, выстроить план действий. Нужно было позвонить Маше, предупредить о своем приезде. Возможно, рассказать ей часть правды.

Не все, конечно, но достаточно, чтобы объяснить, почему я хочу оставить у нее документы. Выйдя на нужной станции, я набрала ее номер. Маша ответила почти сразу, и по ее голосу, я поняла, что она уже дома.

«Лена, как ты?» Ее голос звучал обеспокоенно. «Что-то случилось. Ты не приехала на работу, хотя сегодня был твой первый день в новой должности».

Я глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. «Маша, мне нужна твоя помощь. Можно я приеду к тебе?» «Прямо сейчас.

Это очень важно». Она, судя по всему, услышала в моем голосе что-то такое, что заставило ее сразу согласиться, не задавая лишних вопросов. «Конечно, приезжай.

Я дома, никуда не собираюсь». «Спасибо», – выдохнула я. «Буду у тебя через 20 минут». Отключив телефон, я поймала такси и назвала адрес Маши.

По дороге я пыталась придумать, что скажу ей. Как объясню свою просьбу? Маша была не просто коллегой, мы дружили уже несколько лет. Я знала, что могу доверять ей.

Но всю правду рассказывать не хотелось. Это было слишком личное, слишком болезненное. К тому же, чем меньше людей знало о реальном положении дел, тем лучше.

Маша жила в небольшой, но уютной квартире, в новом районе. Она открыла дверь сразу, как только я позвонила, словно ждала меня, стоя в прихожей. Увидев меня, она ахнула.

«Господи, Лена, что с тобой? Ты выглядишь ужасно». Я попыталась улыбнуться, но губы не слушались. «Можно войти? Мне нужно с тобой поговорить».

Она молча отступила, пропуская меня в квартиру. Проводила на кухню, усадила за стол, налила чай. Все это время она не задавала вопросов, просто ждала, когда я буду готова говорить.

И эта тактичность, это молчаливое понимание, вдруг заставили меня расплакаться, слезы хлынули неожиданно, я не могла их остановить. Все напряжение, весь ужас и боль последних часов, вдруг вырвались наружу. Маша молча протянула мне салфетки, положила руку на плечо, просто давая понять, что она рядом, что я не одна.

Наконец, справившись с эмоциями, я вытерла глаза и посмотрела на нее. «Маша, у нас с Антоном проблемы. Серьезные проблемы.

Мы, скорее всего, разводимся». Она кивнула, словно ожидала чего-то подобного. Я так и думала, что дело в нем.

В последнее время, ты часто выглядела грустной, отстраненной. И каждый раз, когда речь заходила о твоем муже, ты менялась в лице. Я слабо улыбнулась.

Не думала, что это так заметно. В любом случае, сейчас я не готова обсуждать детали. Но мне нужна твоя помощь.

Можно я оставлю у тебя кое-какие документы? Ненадолго, пока не решу, что делать дальше. Маша без колебаний кивнула. Конечно.

Ты можешь оставить все, что нужно. И на любой срок. Моя квартира в твоем распоряжении, я достала из сумки папку с документами.

Здесь доказательства, моих вложений в нашу квартиру. Я боюсь, что Антон может их уничтожить, или спрятать, если узнает, что я собираюсь отстаивать свои права. Мы с Машей знали друг друга уже 5 лет, работали в одном отделе, часто общались и вне офиса.

Она была одной из немногих моих подруг, которая никогда не осуждала, всегда поддерживала. Я знала, что могу доверить ей эти документы. Конечно, хмыкнула Маша.

Как же я сразу не догадалась. Мужчина, конечно же, попытается отобрать у тебя все. Типичная история.

Ты обратилась к адвокату. Я покачала головой. Еще нет.

Я только сегодня узнала. О некоторых вещах. Мне нужно время, чтобы все обдумать, решить, что делать дальше.

Маша пристально посмотрела на меня. «Лена, я никогда не лезла в твою личную жизнь. Но сейчас я вижу, что ты в беде.

Ты можешь рассчитывать на мою помощь. Любую. Если нужно, можешь пожить у меня.

Или я могу одолжить тебе денег, если это вопрос финансов». Я благодарно жала ее руку. «Спасибо, Маша.

Это очень много значит для меня. Но пока я просто хочу, чтобы ты сохранила эти документы. И еще.

Если я вдруг перестану выходить на связь, или будет что-то странное, необычное. Позвони моей маме. Ее номер есть в моем телефоне.

Скажи ей, что у меня проблемы, и что документы у тебя». Маша нахмурилась. «Лена, ты меня пугаешь.

Что происходит? Он что, угрожает тебе? Если так, то нужно обратиться в полицию». Нет, нет, поспешила заверить я ее. «Ничего такого.

Просто. Предосторожность. Я сама не знаю, чего ожидать.

И хочу быть готова к любым вариантам». Она кивнула, хотя по ее лицу было видно, что мои слова ее не убедили. «Я обещаю, что сохраню твои документы.

И буду на связи. Если что-то понадобится, звони в любое время дня и ночи». Я обняла ее, чувствую, как на глаза снова наворачиваются слезы.

В этот момент я особенно остро ощутила контраст между настоящей дружбой, настоящей поддержкой, которую предлагала мне Маша, и тем предательством, которое я пережила со стороны самых близких людей. Покинув квартиру Маши, я почувствовала себя немного увереннее. По крайней мере, теперь мои документы были в безопасности.

И у меня был человек, которому я могла доверять, к которому могла обратиться за помощью в случае необходимости. Теперь предстояло самое сложное. Вернуться домой, и встретиться лицом к лицу с Антоном.

Услышать его ложь, его предложение о разводе, сделать вид, что верю каждому его слову. И при этом не выдать себя, не показать, что я знаю правду. По дороге домой, я заставляла себя дышать глубоко и размеренно, пытаясь успокоиться.

Нужно было выглядеть естественно, не вызвать подозрений. Я репетировала в уме свою реакцию на его слова. Сначала шок, недоверие.

Затем боль, обида. И, наконец, смирение, готовность принять его решение. Только бы не перестараться, не переиграть.

Антон хорошо меня знал, он мог заподозрить неладное, если бы я слишком легко согласилась на развод. Подойдя к дому, я заметила машину Антона, припаркованную у подъезда. Значит, он уже дома, ждет меня…