* Я ехала на аб0рт из-за нищеты и долгов, но вернулась за паспортом. В почтовом ящике лежало письмо: бездетная тётка, которую я не видела 20 лет, оставила мне всё наследство, но с одним НЕОЖИДАННЫМ условием…

Это была администратор из супермаркета, где я работала. Её голос был раздражённым. «Алина, ты где вообще? Ты на смену не вышла, не предупредила? Тут твой, эээ, молодой человек пришёл.

Он требует позвать тебя. Говорит, что ты его обокрала и сбежала. Он кричит на весь зал, покупателей пугает.

Приезжай и разберись с ним. У меня из-за вас проблемы». Моё сердце пропустило удар.

Глеб. Я и представить не могла, что он опустится до такого, придёт на мою работу и устроит публичный скандал. Я почувствовала, как счёте заливает краска стыда, но тут же взяла себя в руки.

Мой голос прозвучал на удивление спокойно и твёрдо. «Ирина Сергеевна, я больше у вас не работаю. Передайте ему, пожалуйста, что если он не уйдёт, я вызову полицию.

Заявление об увольнении я пришлю по почте сегодня же. Простите за неудобство». Я повесила трубку и меня затрясло.

Не от страха, а от ярости и унижения. Он пытался выставить меня воровкой, сумасшедшей, сбежавшей с его деньгами. Он хотел разрушить мою репутацию, втоптать меня в грязь, чтобы заставить вернуться.

Я подошла к окну и сделала несколько глубоких вдохов. «Он тебе больше не страшен», — сказала я себе вслух. «Он остался в прошлом, а у тебя есть будущее».

Чтобы доказать это самой себе, я села за массивный письменный стол тёти Матильды, нашла лист чистой бумаги и красивую ручку с золотым пером. И твёрдым, разборчивым почерком написала заявление об увольнении. Я не стала ничего объяснять, просто сухие факты.

Закончив, я оделась, взяла конверт и вышла из квартиры. Мне нужно было на почту. Мне нужно было совершить это действие, чтобы окончательно сжечь за собой мосты.

Когда я возвращалась домой, опустив письмо в почтовый ящик и чувствуя себя так, будто сбросила ещё одну тяжёлую цепь, в парадной я столкнулась с пожилой женщиной. Она была невысокого роста, с аккуратной седой стрижкой и очень живыми, ясными глазами. Она смирила меня внимательным, но не осуждающим взглядом с ног до головы.

«Добрый день», — сказала она неожиданно мягким голосом. «Вы, должно быть, Алина, новая хозяйка квартиры Матильды Леопольдовны?» Я растерянно кивнула. «Да, это я. А вы?» «Анна Борисовна», — представилась она.

«Мы с Матильдой дружили больше сорока лет, жили на одной площадке. Она помолчала, потом добавила. Она много говорила о вас в последнее время, очень переживала.

У меня перехватило дыхание. Кто-то ещё знал, кто-то был свидетелем её заботы. «Вы не хотите зайти ко мне на чашку чая?» — вдруг предложила Анна Борисовна.

«У меня пирог с яблоками испёкся. Нехорошо молодой мамочке на ходу перекусывать». Она так просто сказала это «молодой мамочке», что я не смогла отказаться.

Её квартира была полной противоположностью апартаментам тёти Матильды. Маленькая, очень уютная, с множеством цветов на подоконниках, вязанными салфетками и запахом корицы. Мы сели за небольшой круглый стол на кухне, и Анна Борисовна налила мне ароматного травяного чая.

Матильда была человеком закрытым, начала она, нарезая пирог. Многие её считали гордячкой, но это не так. У неё была тяжёлая судьба.

В молодости она любила одного человека, лётчика. Они собирались пожениться, но он погиб во время испытаний. А она осталась одна, с ребёнком под сердцем.

Анна Борисовна вздохнула. В те времена это был позор, родители от неё отвернулись, заставили избавиться от ребёнка. Она потом всю жизнь себе этого простить не могла.

Говорила, что променяла своё счастье на доброе имя, которое никому не нужно. После этого она и закрылась от всех, и всю свою нерастраченную любовь перенесла на твою бабушку, а потом и на тебя, хоть и издалека. Я слушала, затаив дыхание.

Теперь я понимала. Я понимала глубину её просьбы в письме. Это была не просто прихоть.

Это была её попытка исправить ошибку своей собственной молодости. Попытка через меня дать шанс той, другой, нерождённой девочке. Она следила за твоей жизнью как могла, продолжала Анна Борисовна.

Через каких-то дальних знакомых, общих родственников. Знала, что тебе нелегко. Знала и про твоего этого.

Она брезгливо поморщилась. Говорила, слабый мужик, не опора он ей, погубит девчонку. Она очень боялась, что ты повторишь её ошибку.

И когда узнала, что сама уже не жилец, всё сделала для того, чтобы дать тебе свободу выбора. Чтобы ты могла принять решение, не оглядываясь на деньги и чужое мнение. Слёзы снова подступили к моим глазам, но я сдержалась.

Я должна была быть сильной. Ради тёти Матильды. Мы проговорили больше часа.

Анна Борисовна оказалась удивительно мудрой и тактичной женщиной. Она не лезла в душу с расспросами, но её поддержка чувствовалась в каждом слове. Когда я уже собиралась уходить, она пристально посмотрела на меня и сказала, «Ты бледная, деточка…