* Я ехала на аб0рт из-за нищеты и долгов, но вернулась за паспортом. В почтовом ящике лежало письмо: бездетная тётка, которую я не видела 20 лет, оставила мне всё наследство, но с одним НЕОЖИДАННЫМ условием…

Она принесла мне старый фотоальбом в бархатной обложке. Я начала листать его и увидела фотографии. Небольшой, но очень уютный деревянный дом с резными ставнями, утопающий в зелени.

Огромные кусты роз, яблони, увитые виноградом. И на одной из фотографий тетя Матильда. Она сидела в плетеном кресле на этой веранде, и она улыбалась.

Это была мягкая, немного грустная, но настоящая улыбка. Я смотрела на эту фотографию, и во мне зрело решение. Я не хочу сидеть в городе, пусть даже и в такой прекрасной квартире.

Я хочу туда. Туда, где улыбалась моя спасительница. Туда, где пахнет яблоками и розами.

Я хочу, чтобы моя дочь с самого рождения дышала этим воздухом и слышала пение птиц, а не шум машин. Я хочу построить свое гнездо там, в том саду. Я закрыла альбом.

В голове больше не было сомнений. Мой путь лежал за город. Я встала и подошла к комоду, где лежала связка ключей, которую мне передал нотариус.

Среди них был один, не похожий на остальные. Маленький, немного ржавый, от амбарного замка. Я взяла его в руку.

Он был теплым. Это был ключ не просто от дома. Это был ключ от моего настоящего будущего.

Я соберу небольшую сумку, и завтра же утром поеду туда. Навстречу тишине, саду и новой, совсем другой жизнью. Поездка за город была похожа на побег в другую реальность.

Чем дальше я отъезжала от шумных, пыльных улиц, тем легче мне дышалось. Город с его грязными метринами и уставшими лицами прохожих оставался позади, уступая место золотым полям и синим лентам рек. Я вела машину, крепко сжимая в руке тот самый старенький ключ, и чувствовала себя первооткрывателем, плывущим к неизведанной, но обетованной земле.

Я нашла дом без труда, ориентируясь по описаниям Анны Борисовны. Он стоял на краю небольшой, тихой деревни, скрытой за разросшимся садом. Увидев его вживую, я поняла, что фотографии не передавали и десятой доли его очарования.

Уютный, немного сказочный, с резными наличниками на окнах и верандой, увитой диким виноградом, он словно сошел со страниц старой книги. Я заглушила мотор, и несколько минут просто сидела, вслушиваясь в тишину, которую нарушало только пение птиц и шелест листьев. Это была тишина покоя, а не одиночества.

Ключ со скрипом повернулся в замке. Я толкнула тяжелую дубовую дверь и вошла внутрь. Меня окутал тот же запах, что и в городской квартире.

Лаванда, дерево и что-то неуловимо цветочное. Здесь было прохладно и чисто. Я вошла в комнату.

Видно, что тетя Матильда приезжала сюда незадолго до своей смерти, или кто-то присматривал за домом. Вся мебель была накрыта белыми чехлами, похожими на призраков. Я прошла по комнатам.

Небольшая гостиная с камином, выложенным изразцами, кухня с большим деревянным столом и связками сушеных трав под потолком, и спальня на втором этаже, с окнем, выходящим прямо в яблоневый сад. Но самое главное открытие ждало меня в конце коридора. Это была маленькая комната, единственная, где мебель не была накрыта.

Она была похожа на детскую. У стены стояла крошечная деревянная кроватка с резной спинкой, маленький столик и стул, а на полу лежал плетеный коврик. На полке сидел старый плюшевый мишка с одним оторванным ухом.

У меня перехватило дыхание. Это была комната для ее нерожденного ребенка. Комната, которую она хранила все эти десятилетия как святыню…