Втративши все, вчорашній багатій оселився в закинутому будинку. Та коли загялув в куток будинку, ЗАКРИЧАВ від побаченого

Вот ведь как непредсказуема жизнь. Многим ещё пару лет назад известный предприниматель Ботвинов Кирилл Артёмович стоит в фуфайке, в спортивных летних штанах и резиновых сапогах, которые надеты на тёплый шерстяной носок. Ведь приближается зима, а подходящей обувки нет.

И некогда не сходивший с уст средств массовой информации многоуважаемый господин Ботвинов, владелец яхты нескольких квартир в нашей стране и в разных странах мира просит бывшего сокамерника приютить его ещё хотя бы на неделю. Потому что кроме этой заброшенной деревни, где до весны приютил его Толян, податься было некуда. — Толик, ну куда же мне идти-то теперь? Дай хоть ещё недельку пожить.

Чем я тебе мешаю? По хозяйству помогаю. Да и понимаем мы друг друга, ведь вместе срок мотали. — Ты же знаешь, что податься мне некуда.

— говорил Кирилл товарищу. И сам себя ненавидел. Конючит, как попрошайка.

Мужик он в конце концов или нет? Но ведь идти после тюрьмы правда было совсем некуда. Когда-то он был богатый и катался, как сыр в масле. Да только от тюрьмы и от сумы не зарекайся.

Настучали на него собственные товарищи. Дали взятку следователю. Так он и огрёб по полной.

Эх, надо было хоть клад, что ли, закопать. Когда был миллионером, — подумал Кирилл. Ведь всё содержимое сейфов выгребли особисты.

А припрятанные в секретных местах деньги унесла в клюве жена, улетев к более надёжному счастью. Конечно, нельзя сказать, что он прямо совсем ни в чём не виноват. Но настолько больших грехов, как ему приписали стукачи и лживые товарищи, у него не было.

А вот по мелочи да, было дело. Где взятку дал, чтобы получить контракт, а где налоги не проплатил. Но ведь так в этой стране делают почти все, кто зарабатывает столько, сколько он.

А посадили именно его. И теперь господин Ботвинов вынужден просить милостыни у изрядно пьяного Толяна. Вот так распорядилась жизнь.

Толик был вдрызг пьян, но ситуацию просёк. Это было видно по его потупленному и виноватому виду. Еле шевеля языком и стараясь не глядеть Кириллу в глаза, Толя промямлил.

«Кирюх, знаю, что обещал приютить до весны. Но придётся тебе искать другие варианты, пока не наступили окончательные холода. Мать моя чё-то взъелась на тебя.

Почему и сам не в курсе. Но ведь я завишу от них с отцом, ты же знаешь. Не каждая мамаша вообще бы сына пустила после таких художеств, как я натворил.

Ведь в отличие от тебя я-то сидел не за экономическое преступление, а за разбой. Так что извиняйте, как говорится. И рад бы помочь, да не могу.

Вот возьми, что есть у меня». Толян протянул дрожащими руками несколько смятых сотенных бумаг. Толян протянул дрожащими руками несколько смятых сотенных бумажек и сетку советского образца, в которой лежало несколько банок консервов и старый двухлитровый бидон без крышки и ручки.

«Это чтоб воду кипятить», пояснил он, указав на бидон. «Дома заброшенные есть, да все из них уже порастащили. Так что, чем могу?» «Ладно, спасибо и на этом».

Кирилл подумал, что понятия и негласные законы бизнеса очень похожи. И одно из них гласит, «Никто никому ничем не обязан. Проси, но не требуй.

Когда ты сильный, к тебе одно отношение, когда слабый, это уже совершенно другая песня». Так что сейчас главная задача господина Ботвинова была в том, чтобы хотя бы не стать инвалидом и алкашом, не отморозить себе конечности и не спиться, как его товарищ. Когда-то в молодости Кирилл увлекался городской археологией, но никогда он не думал, что его пристрастие к шастанью по заброшенным строениям превратится в необходимость.

Эх, если бы молодость знала! Мужчин решил, не теряя времени, осмотреть заброшенные дома. Их было три. Один совсем никуда не годился, поскольку сильно пострадал от пожара.

Особенно фундаменты крыши. Что до другого, Толян предупредил его, что сюда периодически раз в пару лет наведываются все-таки внуки умершей бабки Нюры. И хоть продать его пока не получалось, но все же могли снова объявиться.

В доме до сих пор жил персидский старый облезлый рыжий кот, которого старая учительница привез из города кто-то из благодарных учеников. Только сказал, что кот самый настоящий, породистый. И мол, баба Нюра даже взяла с внуков обещание, что оставляет им сбережение и дом с условием, что о котяре кто-то позаботится.

Но внуки, поспорив между собой, решили оставить персика, так звали кота, в старом доме. Несмотря на то, что в прежние времена кот не ел ничего, кроме парного мяса, свежей рыбы, сметаны и молока, упрямое животное вопреки всему выжило и приноровилась к осмотру помоек у соседей, а также ловли голубей и мышей. Так что теперь персик был похож на старого закаленного бойца.

Мышцы так и ходили буграми под некогда великолепный пушистый, а теперь свалявшийся шерстью. — Эй, перс, вояка, пойдем со мной в новый дом. Будем как-то вместе выживать.

Кирилл открыл банку консервов складным ножом и дал понюхать коту. Персик хотел обхитрить противника и пытался схватить кусочек и потом лизнуть. Но Кирилл с осуждением покачал головой.

— Дурень ты, перс, вояка. Я ж тебе помочь хочу, сказал Кирилл. И, сняв с себя фуфайку, завернул туда кота.

Мужчина боялся, что рыжий воин вступит с ним в схватку. Потому и предпочел промерзнуть до костей минут на десять, пока идет к новому дому. Но, перс, последний раз грустно оглянулся на дом своей заботливой хозяйки Бабы Нюры, затем будто на дорожку присел на облезлый, но еще крепкий советский диван, и затем с достоинством подошел к Кириллу и позволил завернуть себя в фуфайку.

Так рыжий вояка и лысый веснушчатый крепко сложенный мужчина небольшого роста обрели временный дом. Печка-буржуйка была украшением их нового жилища. Кирилл сложил туда толстые ветки, набросал старый газет, а на самом дне разместил мелко нарубленные поленья, благо топор в хозяйстве остался, хоть и чуть проржавевший.

Кирилл поворошил кочергой прутья и газеты, и пламя весело затрещало. Осталось только закрыть заслонку и сварить на старом бидоне некое подобие супа из тушенки и остатков картошки, который дал ему Толян на дорожку. — Вот так, вояка, жизнь налаживается, — подмигнул Кирилл коту.

Тот уже доел свою часть тушенки и не побрезговал теплой картошечкой. От удовольствия перс даже заурчал и устроился рядом с мужчиной. Впрочем, персик сохранял пока дистанцию.

Ведь и кот знал, что никому доверять нельзя. Персик убедился в этом после предательства родственников бабы Нюры, которые взяли сбережение, но бросили его. — Эх, и еще людьми себя называют.

Понтов-то сколько! — так, вероятно, думал персидский кот, судя по его грустной мордочке. — Ну-ну, вояка, нельзя вспоминать только плохое, ведь был и хороший, — утешил и кота, и себя Кирилл. Он радовался, что его детство прошло в деревне.

Правда, он даже толком не помнил, в какой. Но молодые родители до семи лет привозили его на лето в какой-то старый дом вроде этого. — Да, жаль, что мало я успел для них сделать, ведь только встал на ноги, а они уже погибли.

— Вот о чем думал сейчас Кирилл. Потом знакомые рассказали, что мать решила поплавать, и у нее свело ноги судорогой. Отец бросился спасать, а течение было сильное, вот оба и утонули.

Сам Кирилл этого, к счастью, не запомнил. Он с друзьями родителей в это время завтракал в палатке. Было раннее утро, щебетали птицы, воздух был насыщен добром и любовью.

Солнце было особенно ласковым. Он запомнил этот последний день с родителями, и то, как мама на прощание погладила его по голове и поцеловала в шрам на лбу, а отец торопил ее, давай мыл скорее, поплаваем, и будем завтракать. Мужчина неосознанно потрогал шрам на лбу, тот был на месте, шероховатый в форме бумеранга.

Когда-то он спрашивал родителей, откуда это отметено, и отец сказал, что в детстве он выпал из кроватки и ударился лбом об угол добротного советского трюмо из настоящего дуба. Кирилл уже чуть было не задремал, согревшись, но вдруг на пол что-то упало. Это рыжий котяра залез на металлический шкаф с остатками посуды и уронил что-то на пол.

Эй, не хулигань, дружище! Ласково погрозил он коту. Надо уважать наш новый дом. Мужчина нагнулся и поднял старый альбом с фотографиями.

Вернее, это была только часть альбома, несколько блоков. Поскольку было темно, Кирилл пошарил в кухонном ящике и нашел белую свечу. В доме всегда такие держали на случай, если погаснет электричество.

А им с Персиком электричество в ближайшее время не грозило, так что предстояло бы поэкономить свечи. Но что-то кольнуло в сердце, и Кирилл решил посмотреть фото людей, которые здесь когда-то жили. Он начал листать страницы и почти везде видел женщину средних лет, долговязого подростка и девочек-близняшек лет десяти.

Вдруг на одной из фото он увидел себя. Кирилл сначала даже перекрестился и засомневался, но ошибки быть не могло. Его держала на руках какая-то женщина с недовольным лицом, и на лбу отчетливо был виден знакомый шрам.

Кирилл поднес свечу поближе и вдруг заметил, что угловатый подросток похож на его отца. Но как так может быть? Почему, когда он случайным образом залез в заброшенный дом, он вдруг нашел фото себя маленького? Может, у него помутился рассудок от переживаний? Перс, давай-ка спать ложиться. Я у твоей покойной хозяйки спальный мешок взял, так что нам надо хорошенько отдохнуть.

А утром разберемся, сказал Кирилл. Он затушил в буржуйке огонь и знал, что очень скоро станет холодно. Потому он аккуратно завернул Перса в фуфайку, и тот не стал сопротивляться.

Ведь холодные ноябрьские ночи, как и более холодное время, были известны ему уже несколько лет. Кирилл застегнул молнию на спальном мешке, так что торчала только голова. Ведь ситуацию необходимо было контролировать.

И хотя еще недавно он мечтал о том, чтобы его мучения уже прекратились, хотел заболеть и побыстрее уйти из этого мира, но сейчас мужчина вдруг с удивлением понял, что страстно хочет жить. Он и сам не понимал, откуда взялось это желание бороться за себя. Но уже засыпая, он подумал, что выход там, где вход.

А это означает, что если он каким-то образом создал все проблемы, то он обязательно сможет их решить. Ему хотелось побыстрее вскочить на следующее утро на ноги и начать разматывать запутанный клубок, который должен привести его к другой более полноценной жизни. В конце концов, если Бог послал ему испытания с умой и тюрьмой, он не первый и не последний.

Он сделает все, чтобы справиться с этим. И если даже не получится, то хотя бы сделает все возможное и не за что потом будет себя обвинять. Ведь претерпевший до конца спасется.

На утро Кирилл встал ни свет ни заря. Кричали приветственно деревенские петухи. Вставайте, жизнь-то продолжается.

И очень хотелось еще раз подробнее рассмотреть фотографии, которые его так взволновали. Мужчине казалось, что все это может показаться и превратиться в иллюзии. Может, и не было никакого мальчика с шрамом, как у него.

Может, при дневном свете не будет и подростка, похожего на его отца. Кириллу даже хотелось, чтобы все это оказалось неправдой. Ведь у него и так целый воз проблем.

Куда уж тут решать еще и другие. Но ничего не рассеялось. По-прежнему с фотографий смотрел он.

И на одной из фотографий, где Кирилл был постарше, он обнимал своего отца, который тоже был еще ребенком. Ему и раньше казалось странным, что, судя по паспортным данным, родители родили его, когда отцу было 15, а матери 14. Но в детстве он их об этом не спрашивал.

Было как-то неудобно. Да и сейчас он думал, что не его это дело осуждать родителей. Ведь в жизни всякое случается.

И так, наваждение не развеялось, и к его проблемам прибавилась еще одна. К счастью, он нашел зацепку. На одной из фотографий рядом с женщиной, которая всегда была на фото около него, близняшек и его отца, был его друг Толик.

Больше там никого не было. Только женщина и Толик. Потому у Кирилла был повод спросить у друга, как он оказался на фотографии.

Начался новый день в суровой реальности. Надо было где-то найти еще дров и еды. Конечно, несколько сотен хватит, чтобы купить еды на сегодня и завтра.

Но а послезавтра? Умные люди думают уже сегодня, а не когда наступит край-конец и желудок начинает ныть от голода. К тому же, теперь он отвечал еще и за кота. Как ни странно, Персик перевесил волшебным образом его нежелание жить и бороться.

Новый подопечный всем своим видом показывал. Мол, не веди себя, как прежние предатели, и научи меня снова доверять людям. Он терся об ноги и ходил за Кириллом, что называется, хвостом.

Накормив кота и поспрашивав у соседей про возможность работы, он смог договориться на завтра с дядей Васей поехать и раскидать у какого-то богача навоз на участке. Но только не обижайся, Кирилл. Я много денег тебе не дам.

Самому платят немного, предупредил дядя Вася. Да понимаю я. Ну, пару сотен хоть дадите, и ладно, ответил Кирилл. Это мы поглядим, вздохнул старик.

Если работать будешь как следует, то и пятихатку получишь. Быстро надо раскидать. Я бы и сам справился, если б не спина.

Ты видишь, с годами не молодею. Старик закурил Беломорину. Кирилл не предложил.

Да тот и не стал бы просить. Он завязал с этой привычкой еще в тюрьме. Решил, что хоть на что-то полезное потратит это время.

Ладно, дядя Вася, завтра я как штык буду. Со мной проблем не будет. Я вон в заброшке поселился.

Он показал рукой на их новый с котом дом. Дед покивал понимающей головой. И было видно, что пока он не сделал по поводу него никаких выводов.

Ну, и то хорошо, что не осуждает заранее. Другие деревенские вообще не дали работы подозрительному пришельцу. Дядя Вася тоже бы не дал….