Вскоре после свадьбы Виктория решила сделать романтический сюрприз для мужа, спрятавшись в шкафу с шампанским и кружевным бельем. Но когда муж закрыл дверь в комнату и ДОСТАЛ… ОНЕМЕЛА
И Виктория играла. Варила кофе Даниилу, но немного крепче, чем он любил, как делала раньше, из-за невнимательности. Целовала его на прощание, но не слишком долго.
Выучила расписание его дня, привычки, которые раньше не замечала. Например, то, как он всегда проверял карманы пиджака, прежде чем повесить его в шкаф. Или как, думая, что она не видит, просматривал ее сообщения, когда она выходила из комнаты.
Дом, который еще недавно казался ей крепостью, теперь превратился в минное поле. А ее тело стало инструментом. Каждая улыбка, каждый поцелуй, каждое объятие тщательно отмерены, взвешены, выверены.
Бабушка Виктория, прошедшая войну санитаркой, рассказывала ей в детстве, как выносила раненых из-под обстрела. «Страх есть всегда, внученька. Но нужно заставить его работать на тебя, а не против».
Теперь она понимала эти слова. Страх был ее топливом, питал бдительность, заставлял замечать детали. Через неделю после ночи, в шкафу, Виктория узнала первую важную вещь.
Каждый вторник и четверг Даниил уезжал из офиса не в шесть, как говорил ей, а в пять, и направлялся не домой, а в неизвестном направлении. Узнала она это случайно. Позвонила его секретарша Наталья, чтобы согласовать время ужина с воображаемыми партнерами.
«Даниил Аркадьевич уже уехал», – сказала женщина. «Как обычно, у него встреча по вторникам». «Точно, совсем забыла».
– прощебетала Виктория, ненавидя себя за эту фальшь. Дома она нарисовала в блокноте календарь, отметила вторник и четверг красным. План начал формироваться.
В следующий вторник, сославшись на срочную работу, она следовала за Даниилом от офиса на такси, держась на безопасном расстоянии. Сердце колотилось так сильно, что казалось, водитель должен слышать его. Но мужчина был погружен в свои мысли, лишь изредка бросая на нее взгляды в зеркало заднего вида.
«Вот здесь остановите», – сказала она, когда черный БМВ Даниила свернул к тихому переулку в районе старых складов. Она смотрела, как муж паркуется у неприметного здания с вывеской «Аверс». Юридические услуги.
Потом, накинув капюшон плаща, прошла мимо, стараясь не привлекать внимание. Через мутное стекло витрины увидела, как Даниил проходит внутрь, пожимает руку невысокому полному мужчине, говорит что-то, широко улыбаясь. Виктория просидела в кафе напротив два часа, наблюдая за дверью офиса, проклиная себя за неподготовленность.
Надо было взять с собой книгу или ноутбук, чтобы не выглядеть подозрительно. Когда Даниил вышел, она заметила, что он держит папку, которой не было у него раньше. Вечером, когда он вернулся домой, она встретила его как обычно, с улыбкой, вопросами о работе, с ужином на плите.
«Тяжелый день?» – спросила она, наблюдая, как он прячет портфель в кабинете. «Как всегда», – ответил он, подходя ближе, целуя ее в шею. «А ты что делала?» «Работала над новой рукописью.
Полуправда – лучшая форма лжи». Она действительно открывала файл с текстом, хотя и не могла сосредоточиться ни на единой строчке. В четверг все повторилось.
Тот же офис, тот же человек. Но на этот раз Даниил вышел не один, а с еще одним мужчиной, высоким, с военной выправкой, небрежно одетым, но в дорогой обуви. Они сели в машину Даниила и уехали.
Третий визит принес результат. Виктория, сидя на лавочке в скверике напротив, смогла рассмотреть именно визитки, лежащие на стойке администратора. Юридическая фирма «Аверс», операция с недвижимостью, регистрация и ликвидация юридических лиц.
Ее сердце жалось. Среди услуг, мелко напечатанных в нижней части визитки, значилось «оформление доверенностей и нотариальные услуги». Теперь часть плана становилась яснее, здесь готовились документы для махинаций с ее имуществом.
Вечером, листая глянцевый журнал на диване, когда Даниил работал в кабинете, она как бы между прочим спросила. «Милый, я слышала, что для сделок с недвижимостью нужно личное присутствие обоих супругов. Это правда?» Пауза.
Еле заметная, но она почувствовала ее. «Обычно да», — ответил он наконец, не отрываясь от ноутбука. «А почему ты спрашиваешь?» Так, подруга с мужем квартиру продает, жаловалась, что приходится бегать по инстанциям.
А, облегчение в его голосе было почти осязаемым. Да, бюрократия. Но есть способы упростить.
«Знаю я эти способы», — подумала Виктория, вспоминая доверенность, которую он готовил для ее подписи. Но настоящий прорыв случился через две недели. Даниил принял душ и оставил телефон на прикроватной тумбочке.
Виктория медлила всего секунду. Быстро включила запись экрана на своем телефоне, сняла блокировку с его, код 1805, день их свадьбы, какая ирония, и начала просматривать сообщение. То, что она искала, нашлось ВКонтакте, обозначенном просто буквой О. Предположительно, арест.
Документы готовы. Встреча в четверг на обычном месте. Деньги при себе не держи, переведешь после.
И его ответ, понял. Дурочка ничего не подозревает? Все идет по плану. Пальцы дрожали, когда она закрывала приложение, возвращая телефон на место.
Звук льющейся воды прекратился, и Виктория едва успела отойти к зеркалу, делая вид, что поправляет волосы, когда Даниил вышел из ванной. Ночью, лежа рядом с ним, слушая его размеренное дыхание, она смотрела в темноту широко открытыми глазами. Сон не шел.
Как она могла быть такой слепой? Пропустить все знаки, все предупреждения? Сейчас, оглядываясь назад, она видела. Они были везде. В том, как Даниил избегал знакомства с ее родителями.
В его туманных ответах о бывших отношениях. В отсутствии старых друзей на их свадьбе. Только деловые партнеры, только поверхностные связи.
«Я хотела верить», думала Виктория и горло сдавливало от непролитых слез. Ее матери было 13, когда бабушку привезли в роддом из лагеря. Измученную, но не сломленную.
«Выбор всегда есть, Викуша», говорила бабушка. «Даже не то, что с тобой делают другие, а то, как ты на это отвечаешь, определяет твою жизнь. Выбор.
Ее выбор сейчас. Не поддаваться отчаянию, не давать Даниилу понять, что она знает, и собирать доказательства дальше. Потому что на кону стояло не только ее имущество, но и ее достоинство.
Потому что, позволив ему победить, она предаст не только себя, но и всех женщин, которые могли последовать за ней, очарованные тем же блеском в глазах, той же фальшивой улыбкой. Ярость поднималась в ней, чистая, как горный ручей, промывающий раны. Эта ярость была ее новой силой.
Над городом вставало солнце, окрашивая комнату в серо-розовые тона, когда Виктория приняла окончательное решение. Она выведет его на чистую воду. Не ради мести, но ради справедливости.
И ради той женщины, которой она станет, пройдя через эту боль. Бывают минуты, когда истина проступает сквозь пелену лжи, как кровь сквозь бинты. Неотвратимо.
Болезненно. Пульсируя в такт сердцебиению. За окном кафе щегол таял мокрый апрельский снег.
Марина села напротив Виктории, положив на стол потертую кожаную папку. Ее лицо, обычно живое, подвижное, было неподвижным, как у хирурга перед сложной операцией. «Ты уверена, что готова это услышать?» Спросила она, накрывая папку ладонью.
Виктория плотнее закуталась в шарф. Последние недели забрали у нее килограммы веса и часы сна, оставив взамен тени под глазами и новую складку между бровями. Если я смогла спать рядом с ним, зная, что он планирует меня обокрасть, значит, я готова ко всему, ответила она и сама удивилась твердости своего голоса.
Марина кивнула и открыла папку. Его настоящее имя – Денис Аркадьевич Штайнберг. Хотя он использовал разные имена.
В Одессе он был Дмитрием Аркадьевичем Штерном, в Днепре – Давидом Аркадьевичем Шуваловым. «Откуда ты?» У моего редактора связи в полиции. Марина пожала плечами.
«И твой Даниил имеет богатое прошлое. Две жены, Вика. Обе остались ни с чем.
Первая – Елена Суворова, развод в 2018 году, она потеряла квартиру и бизнес. Вторая – Анжела Гривцова, брак длился всего восемь месяцев. Виктория молча смотрела на фотографии, которые Марина выкладывала перед ней.
Светловолосая женщина с испуганными глазами, похожа на нее саму, как сестра. И вторая, тоже стройная, тоже с длинными волосами, только темными. Он выбирает определенный типаж, произнесла Виктория, ощущая, как к горлу подкатывает тошнота.
«Я просто очередная в списке». «Не просто». Марина придвинула к ней еще один документ.
«Твое наследство от бабушки. Квартира в центре, которую ты сдаешь. И деньги, которые отложила на ее продажу.
Ты привлекательная цель, Вика. Виктория сделала глоток остывшего кофе. Перед внутренним взором пронеслась вереница воспоминаний.
Бабушка, показывающая ей старую коммунальную квартиру. Нотариус, зачитывающий завещания. Рыдающая мать, которой ничего не досталось из-за старой семейной ссоры.
Ее собственные планы продать квартиру и открыть маленькое издательство. «Теперь я понимаю, почему он так торопил свадьбу», прошептала она. «Есть еще кое-что», Марина помедлила.
Арест Павлович Громов, человек, с которым общается твой муж. Он отсидел 7 лет за мошенничество в особо крупных размерах и вышел 2 года назад. Виктория вздрогнула, вспомнив имя из переписки на телефоне Даниила.
«Они давно знакомы?» «Судя по всему». И у него серьезные связи в криминальном мире. Марина понизила голос.
Такие люди не оставляют свидетелей, Вика. Холодная волна страха прокатилась по спине. Одно дело – финансовая афера, и совсем другое – иметь дело с человеком, способным на все.
«Тебе нужно уехать», настойчиво продолжила Марина. «Бросить эту игру, пока не стало слишком поздно. И отдать ему все, что у меня есть».
Виктория покачала головой. «Нет». На следующий день Даниил уехал на деловую встречу, и Виктория наконец решилась на то, что планировала уже неделю.
Тщательно обыскать его кабинет. Не просто заглянуть в ящики, как делала раньше, а методично проверить каждый сантиметр. Она начала с книжных полок, проверяя каждый том, нет ли за ними тайника.
Потом – ящики стола, один за другим. Затем – напольные часы, массивные, со множеством декоративных элементов. И только проверив все это, она обратила внимание на единственную фотографию в кабинете.
Групповой снимок, в скромной рамке, стоящей на дальней полке. Даниил. Моложе, с более длинными волосами.
Стоял в обнимку с мужчиной, которого она сразу узнала по описанию Марины – Арест. Широкоплечий, с тяжелым подбородком и цепким взглядом. Но что заставило ее замереть? Женщина рядом с ними.
Светловолосая, с кротким выражением лица. Первая жена. Виктория поднесла фотографию ближе к свету.
И тут она заметила. За рамкой что-то есть. Тонкий лист бумаги, сложенный вчетверо.
Виктория осторожно извлекла его. Старая газетная вырезка, пожелтевшая от времени. Инвестиционный фонд «Меридиан» обвиняется в мошенничестве.
На фотографии – тот же Арест, только моложе, в деловом костюме. Она быстро сфотографировала находку и вернула все на место, услышав звук подъезжающей машины. Вечером, когда Даниил работал со своим ноутбуком, она украдкой наблюдала за ним.
Этот человек, которого она когда-то считала любовью всей своей жизни, внезапно стал чужим. Она видела теперь то, чего не замечала раньше. Легкую наигранность его улыбки, паузу перед каждым «я люблю тебя», расчетливость в каждом жесте.
«Я для него просто кусок мяса на крючке», подумала Виктория, и эта мысль отозвалась не болью, как раньше, а холодной яростью. Позже, в ванной, она позвонила Марине. «Мне нужно узнать о фонде «Меридиан».
— сказала она тихо. Вода шумела, заглушая ее голос от возможных подслушивающих устройств. Паранойя, но оправданная.
«Уже ищу», ответила Марина. «Кстати, я нашла Елену Суворову, его первую жену». Она согласилась встретиться.
«Когда?» — «Завтра». Когда Виктория легла в постель, сердце ее колотилось так, словно собиралось вырваться из груди. Картина начинала складываться.
Даниил не просто обманщик. Он профессиональный хищник, для которого она стала очередной добычей. И он не остановится ни перед чем.
Рука Даниила скользнула по ее бедру, и она с трудом подавила желание оттолкнуть его. «О чем задумалась, красавица?» — прошептал он, целуя ее шею. Виктория нашла в себе силы повернуться к нему, улыбнуться, провести пальцами по его щеке….
