Водитель заметил на обледенелой ночной дороге ползущего ГОДОВАЛОГО ребенка и в последний момент успел затормозить всего в шаге от малыша. Подойдя ближе, он ОСТОЛБЕНЕЛ от того, что увидел под ним
«Остановите его!» Он похитил ребенка. Закричала она, и ее голос взметнулся над дорогой, словно рваная истерзанная птица. Максим сжал руки в кулаки.
Полицейская машина остановилась с тихим скрипом шин. Из нее вышли двое мужчин, один высокий, коренастый, с тяжелым взглядом, другой моложе, с настороженным выражением лица. «Что здесь происходит?» Голос старшего был ровным, но в нем сквозило напряжение.
«Этот человек похитил мою внучку». Женщина вскинула руки, показывая на Максима. Младший полицейский бросил взгляд на него, на девочку в машине, затем снова на женщину.
Максим видел, как они оценивают его, мужчина в машине с чужим ребенком посреди ночи. Он чувствовал, как в глазах полицейских растет подозрение. «Это неправда», — спокойно, но твердо сказал он.
Но женщина не собиралась замолкать. «Я шла за ней. Искала ее.
А он забрал». Голос ее был дрожащим, но наполненным странной, болезненной уверенностью. Старший полицейский шагнул ближе.
«Как вас зовут?» «Максим». Я ехал по трассе и увидел, как ребенок ползет по дороге. Она была одна.
Я выскочил, схватил ее, посадил в машину и вызвал полицию. «Врет». Женщина внезапно срывается на визг.
«Я шла за ней». Она вышла из дома, а он ее схватил. «Я только хотела вернуть ее».
Полицейские переглянулись. Теперь их взгляды были намного настороженнее. Максим чувствовал, как ситуация накаляется.
Он попытался говорить медленно, четко. «Проверьте мой телефон». Вызовы на 112.
Я звонил первым. «Я не похититель». Старший кивнул младшему, тот шагнул ближе.
«Ваши документы?» Максим полез в карман. «Черт». Руки вспотели.
Он не был преступником, не сделал ничего плохого, но чувствовал себя так, словно его вот-вот обвинят в самом страшном. «Вы понимаете, как это выглядит?» Голос старшего стал жестче. «Я понимаю», — сквозь зубы ответил Максим.
«Но я нашел ее одну, на трассе. Она могла замерзнуть или погибнуть под колесами». «Вы подтверждаете, что это ваша внучка?» Спросил младший у женщины.
«Конечно». «Конечно». Она кивала слишком быстро.
Максим почувствовал, как ледяные пальцы страха сжались на его шее. И вдруг осознание ударило его, как молотком по вискам. «Видеорегистратор».
«У меня есть запись». Полицейские посмотрели на него, теперь уже с явным интересом. «Какая запись?» «С видеорегистратора».
Он записал все. Там видно, что ребенок был на трассе один. Женщина замерла.
Он все врет. Крикнула. Крикнула она, но в ее голосе впервые прорезалась нота паники.
«Покажите», — потребовал старший. Максим бросился к машине, выдергивая флешку из регистратора. Руки дрожали.
Если там что-то не записалось. Он передал флешку полицейскому. «Вы можете просмотреть?» Младший кивнул, достал из машины ноутбук.
Максим стоял, глядя, как полицейский вставляет карту памяти, открывает видео. И тут… Тишина. Черный экран.
Файл не читался. Максим почувствовал, как холод пробежал по спине. «Черт!» — выдохнул он.
«Так!» Полицейский сузил глаза. «Файл поврежден?» Женщина снова встрепенулась. «Я же говорила!» Он врет.
Он похитил ее. Старший напрягся. «Дай мне», — сказал он младшему.
Полицейский нажал несколько клавиш, пытаясь открыть файл. Максим почувствовал, как его сердце буквально гремит в груди. Если запись не откроется.
Если они ему не поверят. Если они возьмут его под стражу. Девочка может снова оказаться в руках этой женщины.
Ноутбук вдруг издал звук, и на экране вспыхнул кадр. Пустынная дорога. Ночь.
И вот… На краю света фар появляется крошечная фигурка, ползущая по асфальту. Одна. Босая…
