Вискочивши з електрички на пероні, Варвара ЗАВМЕРЛА, побачивши чоловіка, що мав лежати в дома в ліжку з температурою. А коли прослідкувала за ним, то ЗАВМЕРЛА на місці від побаченого..
Очень требовательный у нас градоначальник. Хочет, чтобы все предприятия были на самоокупаемости. Вот и нам придется пошевелиться.
Возможно, пришел твой звездный час, Маша, и пригодятся твои задумки». Мария Леонидовна была человеком неамбициозным и вскоре забыла о разговоре с шефом. Но в последние августовские дни срочно собрали в актовом зале весь коллектив.
Бармин стоял на маленькой сцене и излучал счастье. Рядом с ним была привлекательная дама в дорогом костюме. Шеф торжественным голосом произнес вступительное слово.
«Дорогие коллеги, не стану злоупотреблять вашим вниманием, а сразу начну с главной новости. Возглавлять наше предприятие с завтрашнего дня будет Елена Евгеньевна Пашкова, поэтому прошу любить и жаловать». Женщина, которую представил шеф, слегка наклонила голову.
Наверное, она как актриса ожидала овации, но маленький зал молчал. Мария Леонидовна с интересом рассматривала эту особу и мысленно предположила, что она примерно одного с ней возраста. Яков Адамович в нетерпении топтался рядом с новенькой, а по его довольной физиономии несложно было догадаться, что он намерен продолжить свое выступление.
Как опытный оратор он уловил удачный момент и перешел к главному вопросу повестки дня. «Елена Евгеньевна пока не вошла в курс наших дел, поэтому я посмею сообщить всем, что наш план частичной реорганизации предприятия был одобрен не только мэрией, но и губернатором». В этом месте Бармин специально сделал паузу, а голосу придал немного грусти.
«К сожалению, я лично не смогу принять участие в этом интереснейшем процессе, поскольку меня переводят на другую работу, но обещаю, что буду с интересом следить за воплощением грандиозного плана, который родился в этих стенах». Мария Леонидовна слушала пространную речь шефа как зачарованная. Она не сразу поняла, о каком плане, говорит Бармин.
Но Галя Волкова, которая устроилась рядом, прошептала. «Леонидовна, ты что, не догоняешь, что наш Яша говорит о твоем проекте? Это благодаря тебе этот прыщ пошел на повышение, но даже не назвал твоего имени». Мария Леонидовна не успела полностью переварить эту новость, как слово взяла новая начальница.
Елена Евгеньевна говорила четко и по делу. Она поблагодарила коллектив за теплый прием и пообещала познакомиться с каждым работником в индивидуальном порядке, а в заключении добавила. «И очень прошу вас не называть меня метлой».
По залу пролетел смешок, потому что все поняли намек новой начальницы. Волкова даже не сдержалась, чтобы высказаться по этому поводу. «А эта дамочка с чувством юмора.
И вообще, она мне кажется симпатичной». Мария Леонидовна остановила поток восторженных эмоций. «Не стоит делать преждевременных выводов.
Время покажет, какой она человек». На следующее утро Елена Евгеньевна пригласила к себе в кабинет руководителей всех подразделений. Она снова говорила лаконично и по существу.
«Я немного изучила ваши личные дела, но сами понимаете, что сделала я это не ради спортивного интереса, а чтобы иметь хоть приблизительное представление о каждом из вас». Теперь несколько слов о себе. Присутствующие с недоумением переглянулись, а начальница улыбнулась, заметив их замешательство.
«Неординарное начало, правда? Но мне больше по душе именно креативные решения. Ведь я по своей натуре прогрессивный человек, поэтому охотно разрушаю старые стереотипы и считаю, что в любом трудовом коллективе все должны обладать равными правами. Но не забывать об обязанностях.
Они, как известно, отличаются, то есть зависят от занимаемой должности». Участники совещания почти одновременно произнесли сакраментальное «Ну вот». Эта короткая фраза пронеслась голым по кабинету и, ударившись о стену, застыла.
Новая руководительница выдержала и этот гул недовольства, и последующую за ним паузу. Потом она почти весело сказала «Хочу немного остановиться на обязательствах и напомнить, что главное – это дисциплина. Все неприятности начинаются с нарушения производственного регламента, поэтому попрошу всех вас провести соответствующую работу в своих коллективах.
Никого не хочу пугать, но от тех, кто не впишется в режим работы, мы будем избавляться. На этом все. Попрошу всех разойтись по своим рабочим местам».
Все гуськом потянулись к выходу. Мария Леонидовна была в замыкающей пятерке. Пашкова неожиданно попросила «Мария Леонидовна, задержитесь на минутку».
Они беседовали около получаса, но этого времени было достаточно, чтобы понять, чем дышит новая начальница. Елена Евгеньевна призналась, что не хотела ехать в Ореховск, но когда увидела, какая здесь красота, сразу влюбилась в этот оазис спокойствия. Из проверенных источников женщина узнала, что возглавляемая Мария Леонидовна и бригада внесла в эту красоту свой вклад.
В конце беседы Пашкова добавила «Я надеюсь, что мы с вами будем плодотворно сотрудничать. А касаемо вашего проекта…» Ларина с удивлением спросила «Откуда вы знаете, что он мой?» Пашкова улыбнулась «Секретарша у вас очень разговорчивая. Она еще вчера все мне выложила.
Так сказать, ввела в курс дела». Домой Мария Леонидовна летела с такой скоростью, словно у нее за спиной выросли два крыла. Впервые за много лет она возвращалась с работы в таком приподнятом настроении.
Конечно, эти перемены не ускользнули от проницательного взгляда Ильи Петровича. «Маша, ты выглядишь так, словно получила Нобелевскую премию». Маша отмахнулась «Да ну тебя.
На работе даже чаще грамоты получала, а не премию». «Тогда почему ты так сияешь?» Мария Леонидовна быстро включилась в домашнюю работу и готовилась накормить семью ужином. После последнего вопроса мужа она уселась на стул и выдохнула, как перед прыжком в воду.
«Никогда не рассказывала тебе о своей работе, а сегодня поделюсь. Илюша, к нам прислали новую начальницу, наш Яшка пошел на повышение. Сегодня у меня состоялась беседа с новой начальницей, и я пока не могу определиться.
Говорят, что первое впечатление обманчива, но мне кажется, что она хороший человек». Увлеченные разговором родители они заметили, как в кухню пробралась Варя. Когда мать взяла паузу, девочка сообщила.
«У нас тоже в классе появилась новенькая. И что-то мне подсказывает, что эта девочка — дочка твоей начальницы. Ее имя — Наташка Пашкова».
Мария Леонидовна перевела взгляд на дочь и растерянно произнесла. «Наверное, ты права. У нашей начальницы тоже фамилия Пашкова.
Очень приятная женщина». Варвара скривилась. «Мама, может, твоя начальница и приятная? Зато ее дочка — коза».
Илья Петрович хорошо знал своих домочадцев и постарался предупредить назревающий разбор по косточкам новых жителей Ореховска. «Девчата, давайте сначала поужинаем, а потом вы тут уединитесь и будете болтать до утра». Женское половине семейства пришлось подчиниться, но во время ужина дочка с матерью постоянно обменивались двусмысленными взглядами.
Утолив голод, Илья Петрович с комфортом устроился на любимом диване. Но на следующий день мужчина пожалел, что отказался присутствовать при обсуждении новых лиц. Как обычно, он к шести часам явился на работу и проследил за погрузкой хлебной продукции.
Одна знакомая работница по секрету ему сказала, «Петрович, у нас такие дела творятся. Слыхал, что нашего директора снимают?». Мужчина безучастно протянул, «Нет, не слышал.
Да все это сплетни. За что его снимать?». Женщина упорствовала, «Я точно знаю.
Моя соседка в прокуратуре уборщицей работает, и она слышала, что на нашего директора уже завели уголовное дело». Женщина напряглась, пытаясь вспомнить формулировку статьи Уголовного кодекса, но потом махнула рукой. Не запомнила я этих мудреных слов, но поняла, что за махинации.
Завершивший погрузку рабочий подтвердил эту версию. «Илья Петрович, вы отстаете от жизни. Весь городок гудит.
Говорят, что нового директора со дня на день пришлют». В конце дня Ларин убедился, что сарафанная почта всегда опережает официальные источники информации. Новый директор подкатил к проходной на роскошной иномарке.
Сам он тоже выглядел респектабельно, но вел себя так, словно являлся главой отдельного государства. Работники хлебозавода шепотом обменивались мнениями. Одни считали, что новый директор слишком заносчивый, другие открыто говорили, что наверху поменяли шило на мыло.
Илья Петрович оставил свое мнение при себе. Он только очень удивился, когда узнал, что фамилия нового директора — Пашков. За ужином он сообщил эту новость родным.
«Девчонки, представляете, у нас тоже поменялось начальство. И не поверите, но фамилия нового директора — Пашков». «Очень интересно, откуда прибыла эта веселая семейка и что такого выдающегося эта троица совершила, что ради них убрали сразу двух местных руководителей?» Варвара загадочно ухмыльнулась.
«Какие вы отсталые люди! Ничего-то вы не знаете. Ладно, так и быть, удовлетворю ваше любопытство. Пашковы всем составом прикатили из-за гранки.
Родители Наташки там в торгпредстве работали. Но состав сократили, и им пришлось вернуться на родину. У них есть квартира в городе, но там не нашлось подходящей работы.
Ну и мы предложили наш Ореховск типа на время». Илья Петрович не мог скрыть своего удивления. «Ого, какие подробности! И кто тебе все это рассказал?» «Наташка.
Она, в принципе, неплохая девчонка. В гости к себе приглашала, но потом, когда они в новой квартире обустроятся». Варя прикрыла глаза и мечтательно произнесла.
«Мам, пап, представляете, Пашковым предлагали казенную квартиру в старом доме, но они отказались, купили квартиру в новой высотке. У них бабла немерено, и у каждого своя тачка». Мария Леонидовна дернула дочь.
«Варвара, следи за языком». Девчонка недовольно хмыкнула. «Кажется, я ничего плохого не сказала.
Бабло — это синоним существительного деньги. В современном мире все употребляют это слово, и только у моей мамы оно вызывает смущение». Варвара демонстративно развернулась и вышла из кухни.
Супруги молча переглянулись. Никогда раньше их дочь не позволяла себе подобных выпадов. Впервые она говорила с ними в таком развязном тоне и вела себя вызывающе, но это был всего лишь первый шок, о котором они уже к вечеру забыли.
Наташка Пашкова ворвалась в жизнь Вареньки сильнейшим ветром. Она полностью изменила мировоззрение скромной девчушки, за которой прочно закрепилась репутация отличницы. Супруги Ларины не на шутку обеспокоились за дочь, потому что всегда спокойная и уравновешенная девочка стала часто демонстрировать непослушание.
Но изменился не только характер дочери. Влияние новой подружки отмечалось во всем — в интересах, манере одеваться, отношениях с одноклассниками. С родителями Варвара тоже стала разговаривать как с равными, а однажды она решила кардинально изменить свою внешность, не посоветовавшись даже с матерью.
Когда дочь явилась вечером после прогулки, Мария Леонидовна не сразу узнала свое чадо. Лицо девчонки было разукрашено, а волосы дыбом торчали на макушке. Женщина схватилась за сердце.
«Варя, что ты с собой сделала?» Дочь была настроена воинственно. «Ничего особенного. Просто я немного изменила имидж.
Надоело быть пай-девочкой. Хочу выглядеть нормально». Мария Леонидовна не стала выслушивать дочь.
Она решительно схватила Варю как нашкодившего котенка за шиворот и поволокла в ванную. «И ты считаешь, что это нормально? Не приведи Господи, отец увидит тебя в таком виде. Знаешь, на кого ты похожа?» Дочь всхлипнула.
«Не знаю. Мне даже стыдно произнести это слово. Тебе только четырнадцать, а ты уже такое вытворяешь.
Страшно представить, что выкинешь завтра». Варвара брыкалась, пытаясь вырваться из цепких рук матери. Но Мария Леонидовна не обращала внимания на ее возмущенные выкрики.
Она смывала макияж с лица дочери, приговаривая. «Рано ты, Варюша, решила стать самостоятельной. Пока мы с отцом живы, не позволим тебе сойти на скользкую дорожку».
Закончив сводными процедурами, женщина кинула дочери полотенце. «На, вытирайся и моли Бога, что отец не видел тебя». Минут десять Варвара проривела в ванной.
Она чувствовала себя униженной и мечтала поскорее стать взрослой. Эмоции выплескивались через край, и она шептала в гневном иступлении. «Ничего, осталось всего три года потерпеть.
Только окончу школу и уеду подальше, и никто мне не будет указывать, что носить и с кем дружить». Высказав вслух свое недовольство, девочка немного успокоилась, но выходить из своего укрытия не хотела. Она ждала, что мама придет и позовет ее к столу, но Мария Леонидовна хлопотала на кухне, словно забыла, что у нее есть дочь.
Просидев в ванной около часа, Варенька добровольно прервала свое заточение. Мать бросила на нее беглый взгляд. «Сейчас будем ужинать.
Приготовь хлеб и зови отца!» говорила Мария Леонидовна ровным голосом, что очень удивило Варвару. Ей хотелось накала страстей, а тут никаких намеков на ее проступок. Это очень озадачило ее, но нарываться на неприятности не хотелось, и она тоже сделала вид, что ничего не случилось.
Ужин прошел в привычной атмосфере. Только отец ни с того ни с сего спросил. «Варвара, как у тебя дела в школе?» Она чувствовала, как к лицу приливает краска, а язык приклеился к небу.
Сделав огромное усилие, девочка улыбнулась. «У меня все нормально. Папа, а с чего ты вдруг спросил про мои школьные дела?» Илья Петрович уставился на дочь.
«Ты же знаешь, дочка, что Ореховск небольшой город, и здесь невозможно что-то утаить. Вот и до меня долетели слухи, что ты съехала по некоторым предметам. Не хочу без оснований никого обвинять, потому что считаю, что человек сам должен отвечать за свои поступки, но на это способен только сильный человек, а слабый… Таких людей я не уважаю».
Варя почувствовала в горле неприятное покалывание. Она боялась посмотреть отцу в глаза. «Папа, а кого ты считаешь слабым?» «В первую очередь это люди, которые легко поддаются чужому влиянию.
Человеку голова дана, чтобы он думал. Жить чужим разумом — это не уважать себя». Мария Леонидовна не вмешивалась в серьезный разговор, но по выражению лица дочери она поняла, что слова Ильи Петровича достигли цели.
Больше Варвара не являлась домой в шокирующем виде. Потом, много лет спустя, она с благодарностью вспоминала тот первый взрослый урок, который ей преподали родители. После того знакового разговора с отцом она не разорвала отношения с новой подругой, но высказала ей все в глаза.
Беседа по душам состоялась после уроков, когда девушки вместе возвращались домой. Наталья I спросила, «Варя, ты сегодня сама на себя не похожа». «Наоборот, сегодня я вернулась к своему привычному состоянию, и все это благодаря моим родителям».
Пашкова присвистнула. «Даже так? Если я тебя правильно поняла, то ты считаешь, что я оказываю на тебя дурное влияние?» Варя остановилась. «Наташа, давай присядем.
Ты не совсем правильно меня поняла». Девушки устроились на свободной скамейке, и Наталья с вызовом заявила, «Продолжай, я тебя очень внимательно слушаю». Варвара перевела дух и выложила все на чистоту.
«Наташа, ты классная девчонка, и с тобой очень интересно, но для меня мнение родителей тоже не безразлично, и мне кажется, они правы в том, что человек должен сам определять, что для него хорошо, а что плохо». «То есть я все-таки виновата, что ты по моему совету изменила свой облик?» «Нет, в этом виновата только я, потому что поддалась твоему влиянию. Надо жить своим умом», — так мой папа говорит.
Пашкова скривилась. «Да ради бога. Живи, как тебе советует твой папочка.
Я же не навязываюсь, и вообще я терпеть не могу скучных людей. А ты, Варька, скучная, как серая мышь». Хотя грубое сравнение с грызуном покоробило Варвару, она решила не отвечать на выпад подружки.
Обе девочки чувствовали, что продолжать далее беседу не имеет смысла. Они молча разошлись в разные стороны и даже не попрощались. Несколько дней Наталья игнорировала Варвару в школе.
Она даже успела найти новый объект влияния, надеясь этим поступком пробудить в душе непокорной подружки ревность. Но Варя, наоборот, почувствовала облегчение. Как-то раз мать спросила «Ты уже не дружишь с Пашковой?» Дочь Вяла ответила «Уже нет.
У нас разное понимание о плохом и хорошем». «Значит, не сошлись?» «Получается так. Жаль, она неплохая девчонка, но с заскоками».
Варвара не стала расспрашивать мать, почему она сожалеет о прекращении отношений между ею и дочкой ее начальницы. Весь вечер она думала над этим. И у нее даже возникло подозрение, что Мария Леонидовна опасалась, что это обстоятельство повлияет на ее работу.
Но шло время, и никаких последствий не наблюдалось ни у отца, ни у матери. Незаметно промелькнула осень, а за ней следом пришла зима. Детвора с нетерпением ожидала каникул.
У Варвары тоже были планы на этот период. Она давно увлекалась историей и хотела каникулы посвятить изучению периода Средневековья. Соседка тетя Валя работала в центральной библиотеке и пообещала ей подобрать литературу по теме.
С этими мыслями девушка торопилась в школу, но истошный крик заставил ее забыть о планах. Кричали совсем рядом. «Ой-ой-ой, помогите, хоть кто-нибудь!» Слова перемешались с плачем, но Варвара сразу узнала голос несостоявшейся подруги.
Она бросилась на крики и остановилась, как вкопанная. Неподалеку от входа на территорию школы на покрытой ледяной коркой дороге корчилась от боли Наталья. Возле нее уже хлопотала незнакомая тетка.
«Потерпи, милая, сейчас я скорую вызову. Как же тебя угораздило так неудачно упасть!» Наталья огрызнулась сквозь слезы. «Просто в вашем убогом городишке всем нам все наплевать.
Гололедицы страшные, а коммунальщики лодыря гоняют. Хоть бы немного песком посыпали — я в суд на них подам!» Варвара опрометчиво направилась к пострадавшей, но чуть сама не упала. Тетка тем временем звонила в поликлинику…
