Він залишив її в холодному будинку, а ввечері вона почула, як скрипнула хвіртка….

Он поехал снова в город, чтобы там въехать в частный сектор, найти большой дом сестры, в котором она жила, и узнать у неё, что ему оставалось делать, где находится его мать, была ли она вообще в курсе того, что мать там замерзала в холоде, но уже отчаялся получить ответ от сестры. Слишком громкая у них была ссора, чтобы они вот так вот могли помириться в одночасье. И он был уверен, что Ульяна была даже не в курсе, что мать там где-то страдает.

Когда он остановился возле дома, то не сразу понял, что ему делать. Он постучал в ворота, отошёл немного назад, но всё равно не было видно дома, потому он и не мог увидеть, открылась ли входная дверь. Но вот он услышал щелчок двери, а сам почувствовал, как его борода уже покрываются ледышками, и как сильный снег, который становился только хуже, буквально вынуждает его как можно скорее разобрать всю эту ситуацию с сестрой и уехать домой, чтобы оказаться в безопасности.

Дважды с того самого момента, как он ехал домой из деревни, по радио передали штормовое предупреждение. Сказали, что все автолюбители должны остаться дома, потому что погода будет только ухудшаться. Что, неужели денег пришёл вернуть? Спросила его сестра, выходя на улицу, и толком с ним даже не поздоровавшись.

Она явно была не рада его видеть, и, похоже, что чувство было у них взаимным. «Мать тебе звонила?» Она мне позвонила, сказала, что замерзает там, я поехал, там пусто. Сказал он, умолчав о том, насколько большое количество времени прошло от звонка до того момента, как он всё-таки поехал туда, в деревню.

Тогда он посмотрел на лицо сестры и сразу понял, что она в курсе ситуации и в курсе, что времени прошло предостаточно. Он понял, что добиться от неё ответа без издёвки будет невозможно. «Удивительная рядом просто», — с усмешкой сказала она.

И он, понимая, что она в курсе всей ситуации, весь напрягся, разозлился, уже готовый дать отпор. «Почему ты сразу тогда весной не поехал? Она две недели назад тебе звонила, просила у тебя помощи. Ты просто на неё наплевал.

Да она бы там уже заледенела за это время. А ты, наверное, думал, что она мне не позвонит, раз мы с ней поругались, да? В отличие от тебя я прекрасно осознаю, что как бы мы с ней не ругались, она всё равно остаётся мне мамой. Как только она позвонила мне в слезах, я сразу рванула с места и уже к вечеру того же дня оказалась у неё дома.

«И что, теперь на наследство надеешься?» — сказал он, скривившись. И она расхохоталась так громко, что он даже сделал шаг назад. Тут же закрыл глаза, потому что в лицо ему ударили снежинки.

«Какое наследство? Это ты у нас вечно нищий, весь в кредитах. У меня с деньгами всё в порядке, мне точно не нужно никакое наследство. Я поехала, чтобы матери помочь, чтобы её выручить оттуда, а не чтобы наследство потом делить», — сказала она раздражённо.

«Знаешь, езжай-ка ты домой, чтобы я тебя здесь больше не видела». Он разозлился, смотря в её насмешливое выражение лица, но ничего больше ей не сказал, понимая, что мать не увидит и что разговаривать с сестрой больше не имеет никакого смысла. Он в последний раз посмотрел на неё.

Она, ухмыльнувшись, ушла снова во двор. Он сел в машину, завёлся и поехал домой. В надежде на то, что успеет до того, как буря усилится ещё сильнее.

Он поставил машину во дворе, замечая, что другие машины уже прилично занесло снегом. Видимо, другие водители оказались гораздо благоразумнее его и не собирались даже покидать своих домов, оставив свои машины здесь замерзать, чтобы их заносило снегом. Он быстрым шагом направился к подъезду, с огромным трудом открыл подъездную дверь, потому что ветер мешал ему потянуть её на себя.

И как только оказался внутри, сразу выдохнул, ощущая, что нет больше этих режущих кожу снежинок, ледяного ветра и абсолютно уже нулевой видимости. Когда он вошёл в квартиру, то понял, что здесь не пахнет едой, здесь нет этой идеальной уборки, которую всегда устраивала ему жена. Не было здесь ничего, даже котёл не был включён, в квартире было ужасно холодно.

Сначала он не понял, что происходит, но уже через несколько минут, оказавшись на кухне и увидев записку, понял, что происходит что-то такое, что явно выбьет его из колеи, но он тут же, схватив записку, принялся её читать. Она ушла от него, узнала, что у него действительно есть любовница, и это она позвонила сначала его сестре, потом его матери. Она помирила их, и это она сделала так, чтобы мать потом позвонила его сестре, собственной дочери, чтобы получить помощь.

Она так детально описала его любовницу, описала его красноречивыми эпитетами, что он сразу понял, что она действительно в курсе, а не просто слепо подозревает его. Он сначала разозлился, а потом решил, что пусть она остынет несколько дней, поймёт, что с ребёнком она не справится, а потом он просто позвонит ей, и она согласится с ним помириться. Но ни сейчас, ни даже после рождения ребёнка она с ним так и не помирилась, получила развод и больше не трогала его.

И с того самого момента жизнь Валерия превратилась в сплошное зарабатывание денег на абсолютно любой возможной должности, чтобы расплачиваться с кредитами, которые без денег жены просто душили его. Любовница довольно быстро ушла от него, узнав, что денег у него нет. Жена мириться с ним не хотела, и он, едва выкарабкиваясь из этой ситуации, впервые осознал, насколько он зависел от других людей.

Но даже после этого осознания исправить ничего он уже не мог.