Вдовец-миллионер убитый горем брел из морга после осмотра умершей дочери. Но кинувши крупную купюру старушке-гадалке у выхода, обомлел от нашептанного и ринулся обратно…
Юлия кивнула: «Я могла бы выступить будто дочка какого-нибудь богатого человека, ищу, куда бы инвестировать миллион. У меня есть навыки актерской игры».
Глеб мгновенно заволновался: «Но это опасно. Если он причастен к смерти моей дочери, у него за спиной сильные люди».
«У нас будет группа прикрытия неподалеку, не волнуйтесь», — заверил Никита. «Если он обнаружит подлог и попытается что-то сделать, мы тут же вмешаемся». Глеб задумался.
«Конечно, это риск, но, с другой стороны, сидеть бездействовать — не вариант». «Согласен», — решил он. «Давайте попробуем».
«Тогда мы сейчас свяжемся с ним. У нас есть его номер, нашли в базе. Попробуем назначить встречу на сегодня».
Никита поднялся: «Но прежде мне нужно переговорить с вашими юристами, чтобы понимать, как это может быть использовано в суде». «Хорошо», — кивнул Глеб.
«Мои юристы — это компания «Невский и партнеры». Я сообщу, что вы обратитесь к ним». Юлия выключила планшет, и они вдвоем направились в коридор, обсуждая детали плана.
Глеб остался наедине со своими мыслями. Ему позвонил Захар и сообщил, что полиция вызвала Глеба на дополнительный допрос. Мужчина выругался сквозь зубы.
«Допрос. Но что поделать, придется идти». В этот момент к нему подошла Марина.
«Глеб Сергеевич, у порога сидит молоденькая девушка, говорит, что она подруга Евелин. Зовут Вика.
Пришла вроде как посочувствовать, узнать новости». «Пусть войдет», — ответил он, крепясь. Минуту спустя в гостиной появилась Вика — невысокая, смуглая, с короткими темными волосами, одетая в джинсы и куртку. На вид ей было лет двадцать три–двадцать четыре.
Она выглядела расстроенной. «Здравствуйте, Глеб Сергеевич». «Простите, что без приглашения».
«Мне Софья сказала. Я хотела знать, как идут дела, нашли ли тело Евелин». «Пока нет», — с горечью ответил он.
«У полиции полно вопросов, но ответов мало». Вика нахмурила брови: «Безумие какое-то». «Скажите, а я могу как-то помочь?
Мы с ней были подругами, вместе ходили в кино, кафе. Хотя в последнее время не так часто виделись, она была замкнута». «Но я переживаю.
Может, расскажешь что-то?» — спросил Глеб. «О друзьях, о проблемах, угрозах?» Вика задумалась. «Ну, она перестала ходить в нашу тусовку, когда начала встречаться с этим…
Забыла, как его… Кажется, Влад. Или кто-то еще. Потом она вдруг сказала, что вляпалась не туда — это ее выражение.
Я пыталась расспросить, но она сказала, что это не мое дело и что сама справится. Я решила не лезть». «С кем из парней она недавно встречалась?» «Может, и был кто-то, но она не говорила.
Я видела ее пару раз с высоким шатеном при костюме, лет тридцати. Не знаю, как зовут. Она сказала, просто деловая встреча».
Глеб посмотрел на нее пристально. «Высокий шатен, около тридцати — это мог быть Боротин?» «Понятия не имею. Я его не знаю».
«Ладно, если что-то вспомнишь, звони». Вика кивнула, достала из кармана небольшой конверт и протянула Глебу. «Я тут…
Хотела передать это как память. Это фотографии с нашей последней совместной вечеринки. Может, вам будет важно увидеть ее счастливой.
Простите, что не успела на похороны». «Да и похорон еще не было». На глазах у Вики выступили слезы.
Глеб взял конверт, ощутив какой-то приступ тоски, и поблагодарил девушку, пожелав ей быть осторожной и оставаться на связи. Вскоре Глеб приехал в полицейский участок для нового допроса.
Его встретил все тот же капитан лет пятидесяти, представившийся как капитан Хромов, и лейтенант Щербаков. Лейтенант задавал вопросы, капитан записывал. В основном их интересовали детали взаимоотношений Глеба с дочерью, ее знакомые.
«Вы действительно считаете, что это могло быть убийство?» — в который раз спросил лейтенант. «Да, считаю», — Глеб отвечал сухо.
«Иначе зачем было красть тело?» Капитан посмотрел поверх очков: «Может, кто-то из ваших конкурентов решил вас запугать?» «Я даже не знаю». Глеб вздохнул.
«В моей сфере полно конкурентов, но чтобы вот так…» «Понимаете, — вставил лейтенант, — мы должны рассмотреть все версии. В том числе и вашу роль, ведь бывают всякие семейные конфликты». «Серьезно?» — Глеб возмутился.
«Вы думаете, я сам убил дочь и украл ее тело?» Капитан поднял руку в успокаивающем жесте: «Извините. Это стандартная процедура.
Ничего личного». Глеб лишь сжал челюсть. Он понимал, что полиция обязана подозревать всех.
Но как это было больно и унизительно. «Скажите, — продолжил капитан, — вам что-нибудь известно о ее возможных связях с криминалом, о долгах?» «Нет, она не игрок, не наркоманка. Единственное, что я знаю, — она могла столкнуться с аферистами, которые занимаются финансовыми пирамидами».
Капитан и лейтенант переглянулись. ««Алгоинвест»?» «Да. Знаете о них?» «Слышали.
Но пока не было оснований открывать дело», — капитан устало вздохнул. «Если ваша дочь действительно нашла доказательства мошенничества, возможно, их кто-то устранил. Но это лишь версия».
«Надеюсь, вы ею займетесь», — настоял Глеб, сверля взглядом офицеров. «Разумеется, мы все проверим», — заявил капитан. После этого еще некоторое время шел обмен уточнениями, но Глеб чувствовал, что оперативники работают довольно вяло и без особого энтузиазма…
