В засніжаному лісі Іван знайшов замерзаючу двічинку і забрав її до свого будинку. А коли в двері ПОСТУКАЛИ, чоловік ЗАЦІПЕНІВ від побаченого…

И вот вдруг Фёдор предлагает ей присматривать за своей дочкой. Да ещё и за неплохую плату. Естественно, Анна с радостью согласилась.

Заботиться о маленьких детях она умела. Не сказать, что любила это дело, но и не тяготила оно её. Анна с энтузиазмом взялась за дело.

Днём она занималась Катюшей, кормила малышку, выводила её на прогулку, купала. А ещё делала домашние дела. Протирала пыль, стирала, прибиралась и готовила Фёдору вкусные ужины.

К приходу хозяина Анна всегда приводила себя в порядок. Причёсывалась, делала лёгкий макияж, надевала что-то, выгодно подчёркивающее достоинство фигуры. Ей хотелось нравиться этому мужчине, хотелось видеть в его глазах заинтересованность, возможно, даже восхищение.

Анна была хороша собой и прекрасно знала это. Фёдор долгое время оставался равнодушным. Он благодарил Анну за заботу, доплачивал ей за хлопоты по хозяйству, делал комплименты.

Но не те, что хотелось бы услышать Анне. Фёдор хвалил её стряпню, отмечал Катины успехи, которые были явной заслугой няни, но не более того. Анна старалась, очень старалась очаровать Фёдора.

Улыбалась ему, подбадривала, выводила на длинные душевные разговоры, в которых мужчина изливал своё горе и облегчал тем самым душу. Фёдор всё ещё очень любил Алену. Хотелось бы Анне, чтобы к ней он испытывал хотя бы малую толику этого чувства.

Однажды Катюша заболела, обычная детская инфекция, Анна такое сто раз видела у своих младших. Но Фёдор по-настоящему испугался. Он прямо среди ночи постучал в дверь родителей Анны.

Скорую мужчина тоже вызвал, но ехать им до их деревни было долго, мужчине казалось, что его дочь умирает. Девушка дала малышке жаропонижающее, жар постепенно спадал, как и напряжение Фёдора. Когда приехала скорая, ребёнок был уже в порядке и крепко спал.

Доктор назначил лечение и уехал. А Анна и Фёдор остались сидеть в полутёмной гостиной. «Спасибо, что бы я без тебя делал, даже не представляю».

«Ничего страшного, обычная простуда, с детьми такое случается». «Понимаю, но… Но я так боюсь за неё. Мне кажется, она такая хрупкая, такая уязвимая.

Если с ней что-то произойдёт, я не знаю, что будет со мной». «С ней всё будет хорошо», — заверила Анна. «Катюша — девочка крепкая, сильная, не волнуйся».

«Не хочу, чтобы ты уходила», — внезапно произнёс Фёдор, глядя Анне прямо в глаза. «Оставайся со мной, с нами». Анна не могла поверить в услышанное.

Неужели её мечта сбылась? Сердце радостно затрепетало, девушку будто бы окатило тёплой волной. Её бросало то в жар, то в холод. Наверное, лицо Анны покраснело.

Хорошо, что в комнате темно и этого незаметно. Конечно же, Анна осталась. Они с Фёдором поженились, Катя стала для соседки падчерицей.

Правда, было одно «но». Однажды Фёдор явился домой пораньше и услышал, как Анна учит Катюшу называть себя мамой. «Нет, не надо», — попросил он молодую жену.

«Ты не мама ей, Катя должна знать правду. Я расскажу ей об Алёне». Анне было неприятно, но она смолчала.

«Фёдор — отец. Как он решит, так и будет». С этого момента чувства девушки к Катюше стали угасать.

Девочка никогда не станет её дочерью. Ну и ладно, ну и пусть. У них с Фёдором будут ещё дети.

А Катя, ну что Катя, придётся её растить и воспитывать. Ведь она здесь только из-за этой девочки. Время шло.

Катя росла, становилась всё больше похожей на Алёну, свою маму. Между дочерью и отцом всегда была тесная связь. Казалось, Фёдор понимает девочку без слов, так же, как и она его.

Это очень злило Анну, заставляло чувствовать себя лишней и ревновать. Фёдор, как и планировал, рассказал Кате историю её появления на свет. Девочка знала, что Анна — не её родная мать.

Малышка искренне любила мачеху, тянулась к ней. Но вот сама Анна… Чем старше становилась девочка, тем больше негативных чувств она вызывала у мачехи. Катя мешала Анне, раздражала её одним своим видом, забирала у неё внимание Фёдора.

Когда Катюше исполнилось семь лет, у Фёдора и Анны, наконец, появилась общая дочь. Молодая мать души не чаяла в своей малышке Милане. Она смотрела на девочку, и её сердце захлёстывали волны любви и нежности.

Вот оно, счастье материнства. Катя теперь раздражала женщину ещё сильнее. Когда пачерица вдруг заболела, Анна отправила её жить к соседке-старушке.

За умеренную плату, конечно. Чтобы девочка случайно не заразила малышку. И сумела убедить Фёдора, что это единственное верное решение.

Анну раздражало внимание Кати к младшей сестре. Та постоянно лезла посмотреть на младенца. Даже в руки малышку пыталась брать.

За это новоиспечённая мать всякий раз громко отчитывала любопытную девочку. Катя с обиженным видом удалялась в свою комнату. Анна больше не играла с ней, не разговаривала.

Даже отец, приходя вечером с работы, только мимоходом чмокал щёку. А потом сразу спешил в детскую, к младшей дочке. Вместе с Анной они стояли над кроваткой малышки, улыбались, ворковались с ней.

Мила наросла, и скоро выяснилось, что с ней что-то не так. В положенное время она не перевернулась, не встала на ножки, не сделала первые шаги. Родители напряглись.

У обоих был опыт общения с маленькими детьми. Фёдор вырастил Катю, а Анна — целую ораву младших братьев и сестёр. Оба примерно знали, в каком темпе должны развиваться малыши.

Мила, конечно, постепенно осваивала новые навыки. Но как-то слишком уж поздно и медленно. И особенно пугало родителей отсутствие у девочки интереса к окружающему миру.

Она не тянулась за яркими предметами, не тащила всё в рот, не пыталась даже удерживать игрушки. Ничто не привлекало её внимание. Безучастный взгляд, как бы направленный внутрь самой себя.

Анна плакала, сидя над спящей дочкой, и надеялась, что это просто временные трудности. Лёгкое отставание в развитии. «Ведь все же дети разные».

Фёдор тоже хватался за эту спасительную мысль. На Катю в этот период вообще никто не обращал никакого внимания. Не до неё было.

Анна целыми днями занималась с малышкой, высматривая малейшие признаки прогресса. Фёдор тоже после работы сразу бежал к Милане. Старшая дочь чувствовала себя брошенной, забытой и очень одинокой.

Ей тоже хотелось играть с сестрой, но её прогоняли. Девочка мечтала, чтобы папа хоть пару раз подбросил её к потолку, как он это часто проделывал с Миланой. Только вот тот отмахивался.

Анна вообще срывалась на падчерицу по каждому поводу. Не убрала игрушки, плохо помыла за собой тарелку, не вынесла вовремя мусор, слишком громко засмеялась во время сна малышки. За всё это Катюше доставались оскорбления, шлепки, угрозы, а изредка и звонкая пощечина, что было особенно больно и обидно.

Анну раздражало само присутствие падчерицы, даже её внешний вид. Женщина злилась на то, что это никому не нужная девчонка, такая умненькая, красивая и здоровая, в то время как с Миланой явно что-то не так. К году проблемы младшей дочери стали очевидны не только родителям, но и окружающим.

Фёдор с Анной оставили Катю на соседей, а сами отправились в столицу, к лучшим специалистам, которых им посоветовали врачи из районной поликлиники. Местные эскулапы так и не смогли поставить Милане диагноз, и рекомендовали более тщательное обследование, не дешёвое, конечно. В столице пришлось потратить все сбережения на медицинские процедуры и проживание.

Результат ошарашил обоих родителей. Оказалось, у Миланы редкое врождённое заболевание, нарушен обмен веществ, из-за чего страдает головной мозг. Оба супруга являлись носителями дефектного гена.

Просто не повезло. Так бывает. Оказалось, что лечения от этой болезни пока нет.

Пациентов поддерживают лишь симптоматически. Лекарства очень дорогие, а эффект минимальный. Но на терапии хотя бы не будет ухудшений, регресса двигательных навыков.

Супруги вернулись домой хмурыми, молчаливыми. Анна, ревевшая несколько дней подряд, выглядела такой бледной и осунувшейся, что Катя даже не сразу узнала её. Фёдор как мог объяснил старшей дочке, какая беда пришла в их дом.

Девочке стало очень жаль сестрёнку. Она попыталась обнять её и почувствовала мощный удар в бок, от которого отлетела к стене и больно ударилась о неё плечом. Анна с перекошенным от ярости лицом смотрела на падчерицу.

Грудь женщины тяжело вздымалась. «Это ты! Ты виновата во всём! Ты забрала себе Милашина здоровья! Себе забрала!» Анна кричала ещё много страшных и обидных слов. Обвиняла маленькую Катю во всём.

Фёдор с трудом утащил жену в другую комнату, где долго успокаивал. Истерика перетекла в громкие рыдания. Кате было страшно.

Очень страшно. Ей казалось, что в ванну вселился какой-то монстр. Ещё девочка отчётливо поняла, что её мачеха способна на что угодно.

От неё можно ожидать всего. Милана, из-за которой разгорелся весь сыр-бор, спокойно сидела в своей кроватке. Окружающие звуки, в том числе крики родной матери, её совсем не беспокоили.

Девочка равнодушно взирала на окружающую обстановку. И тогда Катя впервые почувствовала это — злость на маленькое существо. Пока Милана не родилась, жизнь Кате была прекрасна.

Да, Анна никогда не отличалась особенной нежностью и заботливостью, но всё же вела себя совсем по-другому. А отец, тот вообще очень любил Катюшу до появления младшенькой. Почему? Почему все её так боготворят? За что? И при этом забывают про неё, про Катю.

А ведь она так старается хорошо себя вести. Моет посуду, убирается в комнате, пыль протирает. А в ответ лишь упрёки, раздражения, наказания за всякие мелочи.

Кате хотелось, чтобы её тоже обнимали, чтобы любили, защищали. Покупали красивые платья и игрушки, как соседским девочкам. Нет, конечно, отец периодически делал ей подарки, но у Кати совсем ещё маленькой девочки возникло при этом ощущение, что от неё попросту откупаются.

Ей было холодно без внимания значимых взрослых. Зато Милане доставалось забота и ласки в двойном, если не в тройном размере. Вот кто виноват в том, что Кате так плохо живётся.

Младшая сестра, вот причина всех бед. Эта мысль с каждым днём укреплялась в голове Кати. Она продолжала срывать на падчерицы злость, больше не обвиняла в болезни Миланы, но и без этого находила поводы для ругани…