— Ты мне неприятна с первой ночи!Заявил муж на годовщине. Я улыбнулась, кивнула ведущему — И в зале включили видео. Он застыл у стола…

— И знаешь что, Олег? Я не желаю тебе зла. Правда. Я желаю тебе встретить женщину, которая полюбит тебя так же сильно, как любила я. И которой ты причинишь столько же боли. Потому что только тогда ты поймешь, что потерял.

Экран за ее спиной загорелся в последний раз, готовясь показать финальную часть этой истории — историю о том, как из пепла сгоревшей любви рождается новая жизнь. На экране появился документ, увеличенный так, чтобы все могли прочитать каждую строчку. «Брачный договор», — гласил заголовок и дата, 10 лет назад.

— Помнишь этот документ, Олег? — спросила Анна, не оборачиваясь. — Ты так не хотел его подписывать. Устроил целый скандал, говорил, что это недоверие, что любящие люди не нуждаются в бумажках.

Олег молчал. Но по его лицу было видно — помнит.

— А мой отец настоял. Сказал, это просто формальность, но пусть будет. И ты подписал. Даже не читая, между прочим.

Она повернулась к нему.

— Большая ошибка, дорогой. Всегда нужно читать то, что подписываешь.

Камера на экране медленно скользила по тексту, выхватывая ключевые пункты.

— Пункт 7, — прочитала Анна вслух. — В случае доказанной измены одной из сторон виновная сторона теряет все права на совместно нажитое имущество.

Далее шел длинный список того, что считается изменой: от физической близости до эмоциональной связи.

— Пункт 8. При разводе по причине измены виновная сторона обязуется выплачивать повышенные алименты — 50% от всех доходов до совершеннолетия ребенка.

Олег издал сдавленный звук, похожий на стон.

— Пункт 9. Все подарки, сделанные в браке третьим лицам и превышающие сумму в 20 тысяч гривен, подлежат возврату в семейный бюджет.

В зале кто-то присвистнул, видимо, прикидывая сумму.

— Но это еще не все, — Анна улыбнулась. — Смотрите приложение. Список имущества, которое остается за каждой стороной в случае развода.

На экране появился перечень: квартира, записанная на Анну, дача ее родителей, счета на ее имя.

— А что остается тебе, Олег? Давай посмотрим. О, вот! Твоя доля в ТОВ «Майбутнє». Помнишь свой первый бизнес? Тот самый, который прогорел?

Олег дернулся.

— Там одни долги!

— Именно! — кивнула Анна. — 120 тысяч гривен долга, если быть точной, который ты так и не выплатил, потому что мой отец их покрыл. Но юридический долг остался за компанией. И теперь она снова твоя. Со всеми обязательствами.

— Ты не можешь так поступить! — взревел Олег. — Это мошенничество!

— Нет, дорогой, — спокойно ответила Анна. — Это закон. Ты сам подписал этот договор. Нотариально заверенный, между прочим.

Она кивнула мужчине за дальним столиком.

— Кстати, познакомьтесь: Виктор Иванович Савицкий, мой адвокат. Один из лучших специалистов по семейному праву в Киеве.

Солидный мужчина в дорогом костюме встал и слегка поклонился.

— Могу заверить всех присутствующих: документ составлен безупречно. Никаких лазеек.

На экране тем временем появились новые кадры: банковские выписки.

— А теперь самое интересное, — продолжила Анна. — Куда девались деньги с наших совместных счетов, которые ты так старательно опустошал последние месяцы?

Цифры бежали по экрану: переводы на десятки, сотни тысяч гривен.

— Офшорные счета, Олег? Серьезно? Ты думал, я не узнаю?

Она покачала головой.

— Виктор Иванович, расскажите, пожалуйста, что грозит за сокрытие имущества при разводе?

Адвокат откашлялся.

— Согласно статье 115 Семейного кодекса Украины, сокрытие имущества влечет не только возврат средств, но и штрафные санкции. Плюс, возможно, уголовная ответственность за мошенничество.

Олег стал белее скатерти.

— Но я добрая, — Анна достала из сумочки папку. — Вот документы на развод. Подпишешь сейчас, при свидетелях, и я забуду про офшоры. Не подпишешь — завтра утром в прокуратуре будет заявление.

Она положила бумаги на стол перед мужем.

— Выбирай. У тебя пять минут.

— Анна, давай поговорим, — Олег попытался взять ее за руку, но она отстранилась. — Мы можем все исправить. Ради Вероники.

— Не смей, — голос Анны стал ледяным. — Не смей прикрываться дочерью. Где ты был, когда она болела? Когда плакала по ночам? Когда спрашивала, почему папа не любит нас?

Она повысила голос.

— Где ты был, Олег?

— Я был неправ, — Олег опустился на стул, внезапно выглядя старше своих лет. — Я признаю. Но дай мне шанс.

— Шанс? — Анна рассмеялась, но в ее смехе не было веселья. — Я давала тебе шансы десять лет. Каждый день был шансом. Каждое «Я люблю тебя» было шансом. Каждый ужин, который остывал в ожидании тебя, был шансом.

Она наклонилась к нему.

— Знаешь, сколько раз я хотела уйти? Сколько раз собирала вещи? Но оставалась. Ради семьи. Ради дочери. Ради призрачной надежды, что ты изменишься.

На экране появились новые кадры: Анна в кабинете психолога.

— Это было два года назад, — пояснила она. — Я пошла к психотерапевту. Думала, проблема во мне. Что я недостаточно хорошая жена.

Запись беседы:

— Анна, расскажите о ваших отношениях с мужем.

— Мне кажется, я что-то делаю не так. Он постоянно задерживается, раздражается. Может, я недостаточно интересная?

Голос за кадром — психолог:

— А что говорит муж?

— Что все в порядке. Что он просто устает. Что я придумываю проблемы.

— И вы верите?

— Я… Я хочу верить. У нас же семья. Дочь.

— Знаете, что мне сказал психолог после нескольких сеансов? — Анна обратилась к залу. — Что я нахожусь в абьюзивных отношениях. Что газлайтинг — это форма психологического насилия. Что постоянные измены — это тоже насилие.

Она повернулась к Олегу.

— Ты десять лет убеждал меня, что я параноик. Что мне кажется. Что я придумываю. А сам в это время…

На экране появилась статистика — количество измен по годам. Первый год брака — три подтвержденные связи. Второй — пять. К десятому году счет шел на десятки.

— Пятьдесят четыре женщины за десять лет, Олег. Это больше пяти в год. Почти по одной каждые два месяца.

В зале раздались возмущенные возгласы. Мать Олега закрыла лицо руками.

— Боже мой, что мы вырастили…

Отец сидел, сжав челюсти, не в силах смотреть на сына.

— Знаете, что самое грустное? — продолжила Анна. — Я всех их жалею. Этих женщин. Большинство не знали, что ты женат. Ты представлялся холостяком, разведенным, вдовцом — кем угодно, только не мужем и отцом.

На экране появились показания некоторых женщин, лица закрыты, но голоса слышны четко.

— Он сказал, что разводится.

— Говорил, что жена умерла при родах.

— Клялся, что я — любовь всей его жизни.

— Обещал жениться, как только уладит дела с бизнесом.

— Татьяна, кстати, вернулась? — Анна оглядела зал. — Нет? Жаль. Хотела ей кое-что показать.

На экране появилась запись недельной давности. Олег в ювелирном магазине в Киеве выбирает кольцо…