Твій рак зачекає, у мами ювілей! Чоловік зняв усі гроші з онкорахунку Марини на банкет свекрусі. На святі свекруха виблискувала в новій брендовій сукні, поки не отримала дзвінок з НЕВІДОМОГО номера

Игорь сидел за главным столом, механически улыбаясь и пожимая руки поздравляющим. На его телефон непрерывно приходили уведомления — десятки, сотни сообщений. Одни с проклятиями, другие с вопросами, третьи с угрозами. Светин пост сделал свое дело: теперь все знали, откуда взялись деньги на этот роскошный праздник. «Как ты мог, Игорь?» — писала сотрудница из соседнего отдела. «Я отдала на лечение твоей жены половину зарплаты. А ты пустил их на шампанское и икру». «Верни деньги, или готовься к суду», — угрожал кто-то из друзей Марины. «Ты предал ее. Предал нас всех. Тебе нет прощения», — это было от Коли, их школьного друга.

Игорь выключил телефон, не в силах больше читать эти сообщения. Каждое слово било прямо в сердце, потому что он знал: они правы. Все они. Он совершил непростительную ошибку, поддавшись манипуляциям матери. И теперь расплачивался за это позором, презрением, потерей уважения коллег и друзей. Но хуже всего была мысль о Марине, лежащей в больнице, без надежды на операцию.

«Игорек, ты чего такой хмурый?» — мать плюхнулась на стул рядом с ним, раскрасневшаяся от шампанского и восторгов. «Смотри, какой праздник удался! Все в восторге!» Он посмотрел на нее долгим взглядом, в котором читалась смесь отчаяния и осознания. Кто эта женщина? Неужели та же самая, что когда-то рассказывала ему сказки перед сном, пекла пироги по выходным, лечила его детские болезни? Когда она превратилась в это эгоистичное, жадное до внимания существо, готовое пожертвовать жизнью другого человека ради собственного тщеславия?

«Мама», — тихо сказал он. «Ты понимаешь, что мы сделали?» «Конечно, понимаю», — она рассмеялась. «Устроили лучший юбилей в городе. Завтра во всех газетах напишут, вот увидишь». «Нет», — он покачал головой. «Я о другом. О деньгах, которые мы потратили». Тамара Петровна нахмурилась. «Опять ты за свое. Слушай», — она понизила голос, — «давай не будем портить вечер этими разговорами. Я же тебе объяснила, все будет хорошо. Найдем деньги на лечение твоей… жены. Займем, я бриллианты продам, если надо. Только не сейчас, не сегодня. Сегодня мой день, понимаешь?»

В этот момент к их столику подошел официант с подносом. «Тамара Петровна?» — спросил он. «Вам звонок». Он протянул ей стационарный телефон ресторана. Тамара Петровна удивленно подняла брови. «Мне? Странно. Все мои гости уже здесь». Она взяла трубку. «Алло?» Игорь наблюдал, как выражение ее лица менялось: от недоумения к шоку, от шока к возмущению. «Что за чушь вы несете?» — ее голос повысился. «Какие деньги? Какая операция? Вы с ума сошли?» Ресторан притих, все взгляды обратились к имениннице. Тамара Петровна побагровела. «Как вы смеете мне угрожать? Я вызову полицию!»

Она швырнула трубку и обвела присутствующих гневным взглядом. «Какой-то сумасшедший. Угрожал мне. Говорил что-то про деньги на лечение, про то, что я должна стыдиться». Игорь опустил голову. Он догадывался, кто мог звонить. Кто-то из друзей Марины, возможно, тот же Коля или Света. Кто-то, кто не побоялся сказать Тамаре Петровне в лицо то, что она не хотела слышать. «Нет, вы представляете?» — продолжала возмущаться Тамара Петровна. «В мой юбилей! Испортить такой праздник». Она повернулась к сыну. «Игорь, это все из-за твоей жены, да? Она настраивает против меня всех своих дружков».

«Марина тут ни при чем», — устало ответил Игорь. «Она даже не знает, что происходит. Она в больнице, мама. Одна». «Ну и пусть лежит себе», — Тамара Петровна демонстративно отвернулась. «У нас праздник. Где там ведущий? Пора торт выносить». Ведущий, уловив сигнал, объявил начало торжественной части. В зал везли огромный многоярусный торт, украшенный сахарными розами и шестьюдесятью свечами. Оркестр заиграл «Happy Birthday», гости запели. Тамара Петровна, мгновенно забыв о неприятном звонке, расплылась в улыбке и поспешила к торту…