Твій рак зачекає, у мами ювілей! Чоловік зняв усі гроші з онкорахунку Марини на банкет свекрусі. На святі свекруха виблискувала в новій брендовій сукні, поки не отримала дзвінок з НЕВІДОМОГО номера

«Ты не понимаешь», — Игорь покачал головой. «Для нее это принципиально важно. Показать всем, что у нее все хорошо, что сын не забыл. Она уже разослала приглашения, представляешь?» «Без твоего согласия?» — Марина почувствовала, как к горлу подступает комок. «Игорь, что происходит? Ты что-то не договариваешь». Он остановился у окна, спиной к ней, и несколько секунд молчал. Потом медленно повернулся, и в его глазах Марина увидела то, что испугало ее до глубины души: решимость человека, готового сделать что-то ужасное.

«Я снял деньги со счета», — тихо сказал он. «Три миллиона. Для маминого юбилея». Мир вокруг Марины словно остановился. В ушах зазвенело, перед глазами поплыли темные пятна. Ей показалось, что она ослышалась. «Что? Что ты сказал?» — прошептала она пересохшими губами. «Я заплатил за ресторан “Ривьера”, за банкет на 100 человек», — Игорь говорил быстро, словно боясь, что не сможет закончить. «Заказал артистов, фейерверк. Купил маме колье с бриллиантами, о котором она давно мечтала. Она так счастлива, ты бы видела».

«Ты взял деньги, собранные на мою операцию», — Марина произнесла это не как вопрос, а как утверждение, пытаясь осознать чудовищность происходящего. «Деньги, которые люди собирали, чтобы спасти мне жизнь. Ты потратил их на юбилей своей матери». «Я все верну», — лицо Игоря исказилось. «Возьму кредит, буду работать сверхурочно. Операцию можно отложить на пару месяцев, врач говорил, что нет критической срочности».

Марина почувствовала, как внутри нее что-то оборвалось. Словно последняя ниточка, связывавшая ее с этим человеком, лопнула с оглушительным звоном. «Уйди», — тихо сказала она. «Просто уйди». «Марина, пожалуйста», — он шагнул к ней. «Ты должна понять. Мама…» «Я сказала, уйди!» — она почти закричала, чувствуя, как по щекам текут слезы. «Я не хочу тебя видеть. Никогда».

Игорь замер, беспомощно опустив руки. «Ты не понимаешь, что я чувствую», — пробормотал он. «Я между двух огней. Мама и ты. Я не мог поступить иначе». «Нет», — покачала головой Марина. «Ты мог. Ты должен был защитить меня, свою жену. Но ты выбрал. И это не я».

В этот момент дверь палаты открылась, и на пороге появилась медсестра Анна. Она мгновенно оценила ситуацию: заплаканную Марину, бледного Игоря. «Что здесь происходит?» — строго спросила она. «Вы расстраиваете пациентку. Ей нельзя волноваться». «Он уже уходит», — глухо сказала Марина, отворачиваясь к стене. «Навсегда». Игорь хотел что-то сказать, но под суровым взглядом Анны лишь покачал головой и направился к выходу. У двери он остановился. «Я люблю тебя», — сказал он. «И я все исправлю, обещаю». Марина не ответила. Она не могла поверить, что человек, которому она доверяла свою жизнь, предал ее самым страшным образом. В этот момент она поняла, что ее борьба только начинается. И теперь она будет сражаться не только с болезнью, но и с предательством самого близкого человека.

Когда за Игорем закрылась дверь, она наконец позволила себе разрыдаться в полный голос. Тамара Петровна кружилась перед зеркалом, любуясь своим отражением. Темно-синее вечернее платье, расшитое серебряными нитями, стоимостью 200 тысяч, идеально подчеркивало ее все еще стройную для своих лет фигуру. На шее переливалось бриллиантовое колье — подарок сына, о котором она мечтала долгие годы. «Ну как я тебе, Игорек?» — она повернулась к сыну, который сидел в кресле с потухшим взглядом. «Настоящая королева, правда?» Игорь рассеянно кивнул, не поднимая глаз.

Последние пять дней он жил как в тумане. После разговора с Мариной он не находил себе места. Несколько раз пытался позвонить ей, но она не брала трубку. Приходил в больницу, но его не пускали. Медсестра Анна стояла на страже, как верный цербер, а врач намекнул, что состояние пациентки ухудшилось из-за сильного стресса, и дополнительные переживания ей противопоказаны. «Ты меня не слушаешь?» — капризно воскликнула Тамара Петровна, подходя ближе и щелкая пальцами перед его лицом. «Я спрашиваю, красиво ли выгляжу?» «Да, мама», — механически ответил он. «Очень красиво». «Вот и прекрасно», — она довольно улыбнулась. «А теперь перестань киснуть. Сегодня мой день. Мы столько готовились, потратили столько денег, будь добр, изобрази радость».

При упоминании о деньгах Игорь вздрогнул. Три миллиона. Три миллиона, собранные по крупицам от друзей, коллег, неравнодушных людей в интернете. Деньги, которые могли дать Марине шанс на жизнь. И он спустил их на ветер, на одну ночь развлечений, которые его мать забудет через неделю. «Знаешь», — продолжала Тамара Петровна, нанося последние штрихи макияжа, — «я всегда мечтала о таком юбилее. Чтобы все видели, какой у меня заботливый сын, как он меня ценит. Валентина лопнет от зависти. Помнишь, я рассказывала? Ее дочка даже цветов не прислала на 60-летие, представляешь?»..