Три дня мужчина пропадал в любовницы, а когда вернулась жена не устроила скандал, она лишь тихонько улыбнулась, не поднимая шума. Ее план мести был гениален

И меня уговорила, чтобы я не ушёл. Вот и думай теперь. За нас обоих.

— Ну в таком случае, — ответила Вера, — надо прикинуть несколько вариантов и выбрать из них самый страшный. — А какие могут быть варианты? — Твоя Лиза, например, может обмануть тебя. — Как это? — Ну, с другим мужчиной.

— Нет, она не такая. И я не такая. Но если бы ты был моим мужем и обманул бы меня, то всё возможно.

— Почему нет? — Когда речь идёт о страшной мести обманутой женщины, всё возможно. — Ну что ж ты такое говоришь, Вера? — А что? — Ты говоришь страшные вещи, я тебя просто не узнаю. Ты ли это? — Да ладно, — отмахнулась Вера, — тоже мне, это ещё не самое страшное.

Некоторые после такого, что сделал ты, вообще становятся отцами чужих детей. — Но это уже слишком. — Слишком? А как ты хотел? Три дня дома не ночевал.

О чём ты думал, интересно мне узнать. На что ты рассчитывал? — Надо его сейчас запугать, — думала Вера. Чем сильнее, тем лучше.

Быстрее тогда от жены сбежит. — Я вообще ни о чём не думал, — нервно ответил Пётр. — Ты за меня думала, а я… Да я был марионеткой в твоих умелых руках.

— Даже если так, чего сейчас-то об этом говорить? Поздно, раньше надо было думать. — А как, по-твоему, Вера, на что ещё способна Лиза? — Ну, женщины бывают разные. Вот одна моя знакомая накормила своего мужа жаренными грибочками.

— И что, и где теперь муж? — Где муж, не знаю, а она счастливая вдова. Неужели ты думаешь, что и моя жена способна на такое, чтобы только мне отомстить? — Да при чём же здесь я? Ты же сам всё прекрасно видишь, Петь. Она молчит.

А значит, от неё можно ждать чего угодно. Я просто в отчаянии. Вера, что же мне делать, посоветуй.

Может, мне самому признаться ей во всём первым? Тогда наказание не будет столь суровым. — А смысл? Ведь ничего нового ты ей не сообщишь. Она и так обо всём догадывается.

Своим признанием ты ничего уже не изменишь. Разве что сделаешь её более решительной в своих намерениях. Впрочем, что ж я тебя отговариваю, ну ты попробуй.

Может, она у тебя особенная, не такая, как другие женщины. — Тогда я, наверное, поговорю с ней, да? — Ну, поговори. Объясню, что это вышло ненарочно, и я больше не буду так.

— Ну, объясни, конечно. Не может же она не понять меня, в конце-то концов. Я же мужчина….