«Скажите мужу и свекрови, что я умерла. Прошепталая, очнувшись после операции.» Довольные муж и свекровь побежали в ІКЕА за новым диваном ДЛЯ моей квартиры. Но очень удивились, когда в дверь постучали…
Глядя на свое отражение, Валентина Петровна представляла, как через полгода они с сыном и Светочкой отпразднуют новоселье в полностью отремонтированной квартире. Как она будет принимать там своих подруг, хвастаться новой мебелью. Как будет жить в просторной комнате, а не в своей тесной хрущевке.
И самое главное, как все будут завидовать ее успешному сыну, который так удачно устроился после трагической смерти жены. Телефонный звонок прервал ее мечтания. «Мам, ты скоро?» — нетерпеливо спросил Игорь.
«Нотариус ждать не будет. Нужно открыть наследственное дело. Уже выхожу, сынок», — ответила она, бросив последний взгляд в зеркало.
«Буду через полчаса». Игорь Тарабанов стоял у окна своей новой квартиры. Квартира, которая по документам все еще принадлежала его покойной жене.
Но скоро, очень скоро, станет полностью его собственностью. Он смотрел на улицу, на спешащих по своим делам людей и чувствовал странную смесь эйфории и тревоги. Они сделали это.
Они действительно это сделали. Иногда, просыпаясь по ночам, он не мог поверить, что план сработал так безупречно. Лена ушла из его жизни навсегда, не потребовав ни копейки алиментов, не устроив скандального развода, не оспорив его право на имущество.
Просто выпила чай и умерла. Конечно, бывали моменты, когда его мучила совесть. Все-таки они прожили вместе три года.
Были и хорошие времена. Вначале, когда Лена смотрела на него с обожанием, готовила его любимое блюдо, во всем поддерживала. Но потом она изменилась, стала слишком независимой, слишком увлеченной своей карьерой.
Начала спорить, отстаивать свою точку зрения, а после выкидыша и вовсе отдалилась, словно винила его в случившемся. «Игорь, нам надо поговорить», сказала из-за спины Светлана, прерывая поток его мыслей. Он обернулся.
Светка стояла в дверном проеме, теребя подол домашнего платья. В отличие от Лены, она всегда носила платье дома. Игорю это нравилось.
«О чем?» — спросил он, чувствуя раздражение. Сегодня важный день, не хватало еще женских разговоров. «О квартире».
Светлана неуверенно шагнула в комнату. «Я понимаю, что еще рано, но, может, не стоит делать капитальный ремонт прямо сейчас? Это большие расходы, а мы могли бы…» «Светик», — перебил ее Игорь, стараясь говорить мягко, хотя внутри все клокотало от злости. «Мы уже решили с мамой.
Делаем ремонт, меняем мебель. Эта квартира должна стать нашей, понимаешь? Без следов прошлой жизни. Но деньги?» «Деньги будут».
— отрезал он. «На счетах ленки достаточно. Не забивай свою красивую головку такими вопросами».
Светлана кивнула, но в ее взгляде мелькнуло что-то похожее на обиду. Игорь подошел к ней и обнял, зарывшись лицом в мягкие светлые волосы. «Все будет хорошо, малыш.
Доверься мне». Светка прильнула к нему, как доверчивый котенок. Вот за это он ее и ценил, за способность подчиняться, не задавать лишних вопросов, принимать его решения.
Лена никогда такой не была. В дверь позвонили. Пришла мать.
Игорь с неохотой отстранился от Светланы. «Иди, открой», — сказал он. «И собирайся.
Поедешь с нами к нотариусу. Пусть все видят, что у меня есть поддержка». Пока Светка открывала дверь, Игорь поправил галстук и одернул пиджак.
Сегодня он должен выглядеть безупречно, как человек, который, несмотря на трагедию, сохраняет достоинство и продолжает жить дальше. Валентина Петровна вплыла в квартиру, словно королева, с высоко поднятой головой, в новом платье, с идеальной укладкой. «Игорек, ты готов?» — спросила она, критически оглядывая сына.
«Галстук поправь». Перекосился. Он послушно выполнил указания, привычно подавляя раздражение.
Мать всегда была такой, контролирующей каждую мелочь. Но сегодня он был ей благодарен. Без нее план мог и не сработать.
«Светочка, ты с нами?» — спросила Валентина Петровна, окидывая невестку оценивающим взглядом. «Платье смени, это слишком домашнее. Надень что-нибудь строгое, темное…
