«Скажите мужу и свекрови, что я умерла. Прошепталая, очнувшись после операции.» Довольные муж и свекровь побежали в ІКЕА за новым диваном ДЛЯ моей квартиры. Но очень удивились, когда в дверь постучали…

Сосед Семенович, вызвавший скорую. Эксперт-токсиколог, подтвердивший наличие смертельной дозы барбитуратов в чае. Заключительные прения сторон были короткими.

Прокурор требовал максимального наказания для обоих подсудимых, учитывая тяжесть преступления и его подготовленный характер. Адвокаты пытались смягчить вину своих подзащитных, но даже они понимали безнадежность ситуации. «Последнее слово предоставляется подсудимому Тарабанову», объявил судья.

Игорь поднялся, он выглядел постаревшим на 10 лет. «Я хочу принести свои извинения», начал он дрожащим голосом. «Я полностью осознаю тяжесть совершенного преступления.

Я поддался жадности, поддался влиянию». Он бросил быстрый взгляд на мать. «Поддался своим низменным инстинктам.

Лена», он повернулся к ней. «Я знаю, что ты никогда не простишь меня, но я должен сказать, я сожалею. Сожалею о каждой минуте, когда предавал тебя, когда планировал это.

Это чудовищное преступление. Прошу суд учесть мое искреннее раскаяние». «Последнее слово предоставляется подсудимой Тарабановой».

Валентина Петровна встала, расправила плечи и обвела взглядом зал суда. «Я признаю свою вину», сказала она сухо. «Но я хочу, чтобы все понимали.

Я действовала из любви к сыну. Я видела, как эта женщина» — она кивнула в сторону Лены — «разрушает его жизнь, его карьеру, его самооценку. Я хотела спасти своего ребенка.

Может быть, я выбрала неправильный путь, но мои мотивы были продиктованы материнской любовью». Лена слушала их последние слова и думала о том, как легко люди оправдывают самые страшные поступки — любовь к сыну, влияние матери. Всегда есть кто-то другой, кого можно обвинить.

Суд удалился для вынесения приговора. Два часа Лена сидела в коридоре, глядя в окно на хмурое ноябрьское небо. Рядом с ней сидел капитан Мазуров, ставший за эти месяцы почти другом.

«Как вы?» — спросил он. «Не знаю», — честно ответила Лена. «Я думала, что почувствую облегчение, когда увижу их на скамье подсудимых.

Но я не чувствую ничего, кроме усталости». «Это нормально?» — кивнул Мазуров. «Вы пережили страшное предательство.

Нужно время, чтобы все это переварить». Когда суд вернулся, в зале стояла напряженная тишина. Судья зачитал приговор.

Подсудимый Тарабанов Игорь Владимирович признается виновным и приговаривается к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Подсудимая Тарабанова Валентина Петровна признается виновной и приговаривается к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Валентина Петровна вскрикнула и схватилась за сердце.

Игорь сидел, опустив голову, безучастный ко всему. Когда их выводили из зала суда, Игорь на мгновение остановился рядом с Леной. «Прости меня», — прошептал он.

Она не ответила, просто смотрела, как его уводят. Человека, которого она когда-то любила, с которым планировала прожить всю жизнь, родить детей, встретить старость. Лена вернулась в свою квартиру через месяц после ареста Игоря и Валентины Петровны.

Полиция закончила все следственные действия, сняла пломбы с дверей, разрешила въезд. Первым делом она выбросила всю постель, на которой спали Игорь и Светлана, потом всю посуду, из которой они ели, потом всю мебель, которую успели купить на ее деньги. Она заказала бригаду ремонтников и полностью обновила квартиру.

Новые обои, новый пол, новые двери. Выбросила все вещи, напоминавшие о прошлой жизни с Игорем. Купила новую мебель, новую технику, новые шторы.

Лена понимала, что пытается стереть воспоминания, но не могла поступить иначе. Каждый уголок квартиры кричал о предательстве. В день, когда ремонт был закончен, она принесла домой маленький серый комочек.

Котенка из приюта, с разными глазами. Один зеленый, другой голубой. «Будешь жить со мной, Феликс», сказала она, выпуская котенка из переноски.

«Только ты и я. Никаких больше предателей». Котенок осторожно обнюхал новую территорию, а потом запрыгнул на диван и свернулся клубочком, словно жил здесь всегда. Лена села рядом и впервые за долгие месяцы почувствовала подобие покоя.

Несчастье, нет, до этого было еще далеко. Но хотя бы спокойствие. Иногда она думала о том, как Игорь сидит в камере и вспоминает ту ночь, когда открыл дверь соседке, просившей соли.

Представляла его лицо, когда он увидел ОМОН вместо старушки с кастрюлькой. Эти мысли не приносили удовлетворения, но и жалости она не чувствовала. Валентина Петровна написала ей письмо из тюрьмы…