Сельская учительница, оказавшись в инвалидном кресле из-за побоев сына стала просить на хлеб у церкви, а однажды вечером увидела отца своего ученика и произошло ЭТО…
«Ну ты молодец!» – восхищённо произнёс Николай. «Умеешь отстоять своё мнение. Слушай, тут так шумно.
Пойдём на аллею. Там поболтаем, познакомимся поближе». Люба согласилась.
Они нашли свободную скамейку. «А ты, наверное, не студент?» – поинтересовалась Люба. «Угадала.
Я уже давно окончил промышленный техникум. Работаю, дружусь, как говорится, в поте лица, чтобы повысить уровень жизни». «Понятно.
А я ещё только первый курс окончила. Успешно?» «Да». Николай проводил Любу до общаги, а на крыльце спросил.
«В следующую субботу придёшь снова в парк?» «Не знаю. Может быть». «До свидания», – ответила девушка и скрылась за входной дверью.
Из окна своей комнаты она увидела, как Николай не спеша удаляется и подумала, что ей понравился этот взрослый, умный, рассудительный парень. В эту ночь она спала очень крепким, счастливым сном. Когда с танцев вернулись соседки, она даже не слышала.
Утром проснулась от шума в комнате. Девчонки собирались домой, укладывали вещи. Надя взяла со стула платье, которое накануне дала Любе поносить, подержала в руках.
«Оставлю-ка я его тебе. Лето длинное, может, ещё на танцы пойдёшь», – подумав, сказала она. «Уж очень оно тебе к лицу, а мне отец новые наряды купит».
На лето Люба устроилась работать в библиотеку при училище. Работы хватало. Нужно было привести в порядок фонды, проверить все формуляры, сделать тематические подборки статей, подготовить к новому учебному году учебники.
Несмотря на занятость в библиотеке, у девушки было много свободного времени. Она погрузилась в чтение, иногда гуляла по улицам. Из головы не выходил Николай.
«Интересно, а чем он занимается?», – думала Люба. Она решила, что в эту субботу сходит на танцы, просто чтобы убедиться, что он не просто так пригласил её, что будет ждать на условленном месте. И он ждал.
Стоял там, где подошёл в прошлый раз к Любе, чтобы пригласить на медленный танец. «Я думал, ты уже не придёшь», – парень обрадовался, увидев девушку. Они не стали танцевать, отправились гулять по тёмным аллеям, которые освещал слабый свет фонарей.
В пруду отражались блёклые огни. Лунная дорожка чётко вырисовывалась на водной глади. Николай взял Любу за руку.
«Я думал о тебе», – тихо произнёс он. «Я тоже, неожиданно для самой себя», – сказала девушка. Его лицо было так близко, что Люба ощущала на своей щеке его дыхание.
Оно было прерывистым, а Любаше почему-то стало не хватать воздуха. Николай прижал её к себе и поцеловал. Его губы были нежными, но настойчивыми.
Любу ещё никто и никогда не целовал. Голова бешено закружилась, сердце готово было вырваться из груди. Его руки спускались по спине Любы всё ниже.
Ноги девушки подкашивались. Николай уложил её прямо на дрова, торопливо целовал в шею, расстёгивал пуговицы платья на груди. Люба попробовала сопротивляться.
«Нет, постой», – шептала она. Но парень был уже не в силах остановиться. «Не бойся», – успокаивал он её.
И снова целовал в шею грудь, наваливался всей тяжестью тела. Не в силах сопротивляться, она отдалась ему. Её тело стало мягким и податливым, двигалось в такт движением сильного и уверенного парня.
Они лежали на траве и молчали. «Как много звёзд на небе», – думала Люба. Она чувствовала, что с ней произошло что-то важное, что-то, что в корне поменяет жизнь, какой-то новый этап.
Николай закурил. «Я завтра уезжаю», – сказал он. «Надолго?» – спросила Люба.
Новость о том, что Николай уедет, и она не увидит его, стала для неё неожиданностью. «Не знаю». Он вдруг внимательно посмотрел на Любу.
«Ты очень хорошая девушка. Добрая, нежная. Прости, я не сказал тебе, я женат».
Смысл слов Николая не сразу дошёл до Любы. Она смотрела в глаза парня, чувствуя, как волна горечи и разочарования постепенно охватывает её сознание. «Как женат?», – спросила она.
«А разве мы теперь не вместе?» «Прости, так получилось». Люба бежала по тёмным улицам, захлёбываясь от слёз. Открыв дверь в комнату, она рухнула на кровать и всю ночь прорыдала.
Ей ещё никогда не было так больно. В конце августа в общагу вернулись студенты. Соседки Любаши ввалились в комнату.
В руках у них были огромные сумки. На столе появились банки с солёными огурцами, квашеной капустой, вареньем, домашней тушёнкой. В углу у шкафа торжественно был установлен мешок с картошкой и другими овощами.
«Теперь-то мы с голоду не умрём, подруга!» – верещала Надя. «Вон, сколько всего родители послали!» «Ну как ты тут без нас жила?» – спросила Оля. «Нормально», – ответила Люба, глядя на все эти продуктовые запасы, которые даже им, вечно голодным студенткам, точно не осилить.
«Работала в библиотеке». «На танце ходила?» – Надя вертелась перед зеркалом, поправляя рыжие кудри. Люба решила не рассказывать о произошедшем с ней, о том, как она провела ночь с Николаем.
В конце концов, это уже в прошлом. Ничего не вернуть. Продолжение той ночи не последовало, он даже не написал ей письма.
Просто пропал из её жизни, так же внезапно, как и появился. Ей уже и самой казалось, что ничего этого не было. Простой сон, мираж какой-то.
«Нет, некогда было. Да и одной не хотелось», – ответила она. «Ой, а можно огурчик попробовать? Сто лет не ела домашних соленей».
«Конечно, открывай». Надя подвинула банку и подала открывалку. Люба с удовольствием поедала солёные огурцы.
В конце сентября она поняла, что беременна. Крёстная Люба, тётя Нина, заметила изменения во внешности девушки, как только та появилась на пороге. Талия Любы заметно округлилась.
Расспрашивать крестницу сходу она не стала, накормила, дала переодеться. «А теперь рассказывай», – наконец сказала она. Люба, как на духу, выпалила всё, что с ней произошло.
Она ничего не скрыла от крёстной, не скрыла и того, что сама поступила необдуманно, легкомысленно, доверилась первому парню, который появился в её жизни. Но Нина не осудила её. «Какой мерзавец», – качала она головой, «бедная моя девочка».
«Он не мерзавец, крёстная», – сопротивлялась Люба. «Я сама виновата, дура. Но что теперь делать, не знаю.
Наверное, придётся бросать учёбу, ребёночка-то растить надо». «Даже не думай. Ты мечтала стать учительницей, значит, будешь ею.
К своей мечте надо идти, не сворачивая. Пока учишься, малыша я заберу к себе. Ничего, справлюсь».
Несмотря на возраст, тётя Нина была ещё женщиной крепкой и довольно шустрой. «Будет расти здесь, на натуральных продуктах и молоке. Крепеньким вырастем, не переживай.
А ты приезжай и навещай его. Как устроишься, заберёшь. Учись спокойно, а я буду приданное для малыша готовить.
Всё у нас будет хорошо». Женщина немного помолчала, потом обняла крестницу и сказала, «Ты зашла бы к своим, мать совсем хворая». «Не думаю, что от моего появления она выздоровеет.
Как знаешь, дело твоё. Только, господь милостив, ты помни об этом». Очень скоро интересное положение студентки второго курса училища стало заметно всем.
С каждой неделей живот Любая всё больше выпирал, однокурсницы шушукались за её спиной, преподаватели смотрели на девушку с сочувствием. Лучшая студентка попала в такую ситуацию. Другую бы, может быть, отчислили, но Любаша посещала все занятия, своевременно сдавала зачёты.
Соседки по комнате поддерживали её, они всё чаще стали привозить из дома разные вкусные вещи. Родители Надя и Оля, узнав, что подруга их дочерей беременна, и её бросил парень, стали посылать больше продуктов, то сметаны домашней банку, то маслица. «Следите, чтобы она кушала хорошо.
Шутка ли дело, ребёночка выносить», — говорили они дочерям. Девчонки то и дело пытались накормить Любу, подсовывая домашнюю выпечку, кровяную колбасу, овощи. «Будешь плохо есть — родишь маломерка», — нравоучительно говорила Оля, намазывая на булку масло.
«Ага. Или кони отбросишь при родах, там же силы нужны», — вторила ей Надежда. Любаша с благодарностью поедала дары подруг.
Чувство голода теперь всё время сопровождало её. В январе пришло известие о смерти матери. Через месяц умер отец, не выдержав утраты.
Крёстная написала Любе, что он очень страдал. Ждал, что дочь приедет его поддержать. Но она не решилась приехать в родной дом с огромным пузом…
