…Розкривши диван, що їй віддали сусіди, багатодітна мати впала непритомна, побачивши ЩО там лежало всередині

она! Она! Мария сделала шаг назад. Тварь смотрела на нее стеклянными глазами и улыбалась, словно хотела сказать.

— Привет, подружка! Давно не виделись. Забыла про меня. А я тебя нашла.

Ха-ха! Поиграем? Беззвучно открывая рот, Мария силилась нормально вздохнуть, но ужас породил спазм в груди, и она потеряла сознание. — Маша! Маша! По щекам хлопали, потом на лицо обрызнули водой. Скорую вызвать или аптечку подать.

Склонившаяся над усаженной в кресло соседка Нина говорила спокойно, но во взгляде читалась, перепугалась страшно. Тут же стояли Гриша, Никита и Аркаша. У всех губы дрожат, глаза на мокром месте.

Испугались за мать, но реветь пока не ревут. Как одни жить стали, приучились не плакать лишний раз. Да и Нина успокоила, когда примчались на шум отпадения.

Она сказала, что мама просто устала очень, сейчас проснется. — Нет, не надо врачей, все хорошо, — отмахнулась Маша. Первые впечатления схлынули, но она была в шоке.

— Там! — вытянула руку к дивану, который так и стоял открытый, будто зверь коварный, раззявил пасть и подманивал. — Что? — не поняла соседка. — Как это? Откуда это у вас? — Диван? — обернулась на него подозрительно Нина.

— С распродажи, я же говорила. Там на даче одной ремонт, и вещи кое-какие продать решили. Мы подумали.

— Там! — снова ткнула рукой Маша. И Нина забеспокоилась. А не сошла ли подруга с ума вдруг? — Выкинуть надо куклу, — твердо закончила Маша.

— А-а-а! — протянула Нина. — Ты ее, что ли, испугалась? Маша отрицательно замотала головой. — Нет, в этом нельзя признаваться, ни за что, она же не сумасшедшая.

— Нет, нельзя. — Понятно, значит, переутомление, — вынесла свое мнение Нина, но посмотрела как-то странно на соседку. — Да, неожиданная находка, но диван старый, видно, кто-то там игрушки хранил.

— Ее Кеша забрал, — вдруг сказал Гриша. Вцепился и унес. Обрадовался дурачок.

— Что? — подскочив с кресла, Маша заозиралась и просто бросилась в соседнюю комнату, служившую детской для младших, Кеше и восьмилетней в аркаде. Кеша стояла у комода, а напротив него на почетном месте среди сдвинутых в стороны машинок и роботов сидела она. Белое платье с пеной кружевных оборок пожелтело со временем.

Золотые некогда локоны сбились в паклю и посерели. Фарфоровое личико со стеклянными карими глазами перемазано грязью. Деревянные ручки куклы чинно сложены на коленях.

Ножки в алых башмачках выглядывают из-под подола наряда. — Мама, смотри! — Кеша улыбался счастливо. — Хм, а я и не знала, что мальчишки любят в куклы играть! — выглянула из-за плеча Маши соседка.

— Ее нужно выбросить! — собственный голос казался Маше чужим. — А еще лучше сжечь! Сейчас же! — Нет, не дам! Она хорошая! — протестующий заголосил малыш. И, схватив куклу, в него почти самого ростом, на крепко в нее вцепился.

У Маши по спине прогулялись холодные мурашки. — Кеша! Сынок! Отдай! Плохо, это не игрушка! Конфетку хочешь? А ну отдай! Маша попыталась вырвать у сына куклу, но он заревел в голос, упал на пол и с обоей ее закрыл. — Да ты чего, Маш, да стой ты! — поймала ее за руку Нина.

— Ты чего? Ну грязная, так помыть надо, почистить. Чего ты игрушку у сына отнимаешь? Тяжело дыша, Маша обернулась к Нине. Она понимала, что едва держится.

Только бы не сорваться, как тогда. Но теперь, видно, поздно. А может быть, она и в самом деле тогда с ума сошла? А может быть, это вообще не та самая кукла? А может быть, просто действительно кто-то забыл ее в диване, и это все с течения обстоятельств? Она не могла, не могла к ней вернуться через столько лет.

Маша отчаянно убеждала себя, что она — взрослая, сорокалетняя уже почти женщина. И то, что было давным-давно, больше не имеет значения. А сейчас просто так вышло, что в старом диване нашлась кукла, очень похожая на ту.

Ведь она не помнит в мелких деталях, какой была та кукла. Она сама тогда малышкой была. Детские воспоминания — ровно картинки за мутным стеклом.

И той самой куклы давно нет на свете, это точно. Она ведь позаботилась об этом. И вот эта найденная кукла почему-то приглянулась младшему сыну.

Ладно, пусть потешится. Кеша вообще быстро терял интерес к игрушкам. Тогда она куклу и выбросит.

Не потому что боится. Чего там бояться? Куклы, что ли? Ха-ха, она же не сумасшедшая, правда? Просто потому выбросит, что это старье. Кеша, тете Нине покажешь? Соседка не зря работала воспитателем в детском саду.

Ко всякому малышу умела найти подход. Вот и сейчас присела рядом с Кешей, который уже не ревел, но все равно оглядел волчонком и куклу к себе прижимал. «Красивая! Ох, принцесса!» — покачала головой, рассматривая игрушку поближе.

«Маш, да это антиквариат настоящий. Может, вообще дорогая, если коллекционера найти какого. Ну все, все, Кешенька, твоя кукла.

А как ее зовут, придумал уже?» Мальчик задумался на мгновение, поглядел на куклу внимательно и ответил с широкой улыбкой. «Она сказала, что ее зовут Агнес». Мария подавилась воздухом, потому что та самая кукла носила такое же имя.

«Однако, фантазер», — задумчиво сказала Нина, — «которую эта картина, пацан, играющий с куклой, умелила бы, если бы вдруг не показалось что-то в этом всем странное и что, если присмотреться хорошенько, то кукла — это какая-то малость неприятная. Хорошо, что сейчас делают совсем другие игрушки». Диван в итоге был вычищен как надо, застелен чистым постельным бельем, и детишки провели на нем ночь с хорошими снами.

А следующий день заставил Марию на время забыть о пугающей находке. Сначала пульмонолог, который наблюдал Кешу, сообщил, что состояние мальчика нуждается в особом внимании. «У вашего сына слабые легкие, ему просто противопоказано находиться в летнее время в городе, да еще с тем, что живете вы, хм, извините, у самого комбината этого.

Вот что, мамочка, если не хотите вырастить асматика, который будет на таблетках всю жизнь, перебирайтесь вы на лето за город. На дачу к знакомым мальца определите хотя бы, в идеале рядом должен быть хвойный лес». Маша кивала согласно, но только что эти слова.

«Какие дачи? Нет у нее таких знакомых, кто малыша возьмет чужого. А самой? Ну куда ей? Вот надеялась, что в садик Кешу в этом году пристроит, а сама на работу. Пора бы уже, иначе как прожить? Расходы все растут».

Потом в супермаркете за один пакет молока дважды списали с карточки. Обещали вернуть, разобраться, но настроение у Марии упало еще вниз и вниз. И, наконец, когда решила проверить почтовый ящик, оттуда вывалилась куча писем с требованиями об оплате долгов.

Коммунальных и по кредитам. Нет, муж, к счастью, был разумным и не брал их. Но вот сама Маша после его смерти как-то взяла один займ, потом другой.

Но все, все было нужно. Ботиночки зимние купить Никите, Кеша витамины нужны были. Да и так.

Позже уже поняла, вляпалась. Но кредиторы и слушать не хотели о том, что она многодетная мать, что семья потеряла кормильца. Их требования становились все агрессивнее.

Только пришла домой, затеяла готовить ужин. В морозилке оставалось немного курицы. Как по-соседски опять заглянула Нина.

Улыбается, подмигивает. — Ты что? — спросила Маша, занявшись чисткой картошки. — Тебе работа вроде нужна была.

— Ну, допустим, — покачала головой. — Только сперва Кешу в детский сад определю и придумаю, как старших одних на день целый оставлять. Гриша разумный вроде, а все-таки пацан же.

Боюсь, не захочет быть за старшего в доме. Это же выходит, даже с друзьями во дворе не погуляешь в волю. А если я скажу, что есть такая работа, что можно детей при себе держать? — Это где и что? На Луне? Ой, ты же не про всякие там на телефоне работы, когда обзванивать нужно с рекламой.

Там, я узнавала, ни копейки не заплатят, да еще втянут во что-нибудь нехорошее. — Подозрительная ты страсть, — всплеснула руками Нина. — Тема жива, — вздохнула Мария.

В общем, дело было так, — вдохновленно начала свой рассказ соседка. Оказалось, Нина с мужем на выходных, как обычно, выезжали на дачу. И заодно она заглянула туда, где диван купили.

Не по поводу того, что кукла довеском вышла, а потому что у столика трильяжа, который для себя прикупили, вывалилось одно зеркало, и хотелось высказать, как это низко — продавать бракованное за полную цену. Те люди извинились и даже честно вернули пару сотен. А потом так вышло, что разговорились, и выяснилось любопытное.

Оказалось, что новыми хозяевами дачи, которые распродавали то, что от старых владельцев осталось, была семья из трех человек. Мужчина по имени Виктор, который воспитывал дочку-подростка по имени Алиса, а жена его скончалась несколько лет назад. А также его отец, которого звали Анатолий.

Старик, бодрый умом, но в инвалидной коляске. И выяснилось, что дача эта вполне годится для круглогодичного проживания. То есть и прежние хозяева там жили круглый год, и новые собираются также оставаться.

И пока вот всё переделывают под себя. По сути, вроде как в дачном сообществе стоит, но целый загородный дом полноценный. Нина также выяснила, что Виктор работает архитектором.

И хотя отчасти его работа предполагает свободный график, иногда даже можно работать удалённо, но ему прямо сейчас очень нужна помощь. Во-первых, чтобы поддерживать порядок в доме. Во-вторых, чтобы присматривать за отцом.

Он в свои восемьдесят два бодр, имеет ясный ум, но инвалидность, увы, накладывает ограничения. А ведь есть ещё и дочка. Тоже без присмотра нежелательно оставлять.

— Как же он раньше справлялся? — спросила Мария. — Была домработница приходящая, да выгнал, — пояснила Нина. Воровкой оказалась.

Новую искать, такую, чтобы порядочная была, это очень сложно. — Подожди, я что-то не совсем понимаю. — устала, приложила ко лбу руку Мария.

— А ты пойми, я поговорила не только с Виктором, но и с его отцом, и сказала, что есть у меня на примете женщина порядочная, между прочим, с образованием. Ты же на медсестру выучилась, значит, будешь под страховкой при пожилом человеке. — Так, стоп, а про то, что у меня четверо ребятишек ты сказала? Их я куда дену? — С собой возьмешь.

Они, в принципе, не против того, чтобы взять помощницу с проживанием, а дети много места не займут. Платят хорошо, аванс получишь. — Ты уже и про зарплату договорилась, — усмехнулась Мария и покачала головой.

— Нет, что-то не то тут. Вот так запросто. Приглашать на работу не везть кого, с кучей детей.

Кто за ними присматривать будет, пока я буду обязанности домоправительницы и сиделки исполнять? — Дочка Виктора, — захлопала глазами Нина. — Алиса. Замечательная девочка, просто юная леди.

Хочет стать волонтером в Африке, или садовником, или дизайнером интерьеров. Она, если что за малышами присмотрят, ей уже пятнадцать. Правда, сама она этого не обещала, вообще молчаливая.

Но, думаю, не откажет. — Ого! — усмехнулась Мария. — Ты подумай, Кешке вон свежий воздух нужен.

А там пять минут до деревни, до Боровиков, так она называется, пешочком, и молочко свежее парное брать можно. — Спасибо, конечно, — уже не с таким уверенным протестом ответила Мария. — Но просто это… Я же их не знаю, и вот так детей в дом к незнакомцу приводить.

— Ну, зато я знаю. — Почти, — замахала руками Нина. И пояснила, что деверь ее двоюродного брата и еще кого-то, в общем, знакомые знакомых, знают эту семью, и люди это порядочные во всех отношениях.

— Так, некогда мне с тобой тут. Самой ужин готовить надо. Но учти, что Виктор будет ждать твоего звонка не позднее завтрашнего обеда.

— Что? — воскликнула Маша. — А ты что думала? Местечко аппетитное. Не пойдешь ты, он в агентство обратится, и там ему подберут кого-нибудь.

В общем, не зевай. После того, как Нина ушла, Мария поспешила состряпать ужин. После него разобрала вещи, что в стирку, что в починку.

Аркадий опять порвал штаны, лазая по деревьям. — Поговорить с ним строго, что ли? — подумала Мария. О предложении Нины она вообще не собиралась размышлять, думала отмести решительно.

Но озвученная соседкой зарплата, свежий воздух и возможность по сути быть с детьми целый день. Уложила спать сыновей. Поправила одеяло Кеши.

Покосилась на куклу. Та, в выстиранном платье и очищенная. Нина, добрая душа, постаралась.

Выглядела уже не так пугающе. Но все равно как будто следила своими глазюками стеклянными. — Сладких снов, Кеша! — поцеловала сына в щечку Маша.

— И тебе, мамочка! — сонно ответил. — Агата тебе желает спать спокойно. Чуть не ответив грубо, что без пожеланий кукла уж точно обойдется, Мария погасила свет в детской и ушла в свою комнату.

И в эту ночь решила оставить гореть ночник. Потому что с ним как-то было уютнее. — Алло, Виктор, это Мария Скворцова.

Мне соседка Нина дала ваш телефон. И… — Да, я по поводу вакансии звоню. На следующее утро, помешивая рисовую кашу, разговаривала Мария по телефону.

— Еще не нашли никого? Меня ждете? — Ой, боюсь как бы не разочаровать. Женщина честно рассказала, что особых навыков в уборке у нее нет. Чистить столовое серебро не приучено.

Но поддерживать порядок и уют в доме вполне, вполне можно. Уточнила, посчитав это страшно важным, что не имеет вредных привычек, не нуждается в неожиданных выходных. Потому что, в принципе, в ее жизни ничего такого срочного не происходит.

Но предупредила, что четверо детей — это риски. Кто-то может простыть, коленку разбить. Это же дети.

Да еще у младшего хроническое. Так что, естественно, как хорошая мать, она им будет уделять много времени. Виктора это все не смущало.

— Вкусно готовить? — Ну, ресторанного не обещаю. Улыбнулась, раскладывая уже кашу в тарелке. — Обычная домашняя кухня.

— Ой, чуть не забыла. А вам на сколько нужна помощница? — В смысле, что осенью у меня двое… ой, трое уже в школу будут ходить. Виктор ответил, что обо всем этом можно будет подумать.

Что к осени, возможно, подберет другую помощницу в дом. Или дети могут перевестись в местную школу. Тоже очень хорошую.

Насчет последнего Мария сомневалась, но ничего не сказала. Наконец, Виктор предложил встретиться лично и все обговорить. — А можно к вам приехать? Ну, чтобы не так вот неизвестно куда срываться.

Извините. — Да не за что. Чувствовалось, что мужчина с красивым бархатным голосом улыбается.

Приезжайте, и будьте добры согласиться на то, чтобы такси оплатил вам я. — Да тут электрички ходят. Мальчики. Позвала, отстранив телефон на минутку.

Завтракать все остынет. Так вернулась она к беседе. Давайте я к вам своим ходом.

Послезавтра можно? Расположенное вплотную к деревне Боровики дачное сообщество, со стороны смотрелась точно ожившая иллюстрация в доброй книжке. Дачи рассыпались по небольшой возвышенности, с одной стороны которой бежала неширокая, но чистая и быстрая речка. С другой стороны, пятном напоминавшим полумесяц, располагался небольшой хвойный лесок, в котором, несмотря на его редкость и освоенность во всех уголках дачниками и местными жителями, в изобилии водились и грибы, и даже встречались ягоды.

Это было тихое и благополучное в целом место, откуда сравнительно быстро и просто можно было добраться до города. Мария, сойдя с электрички, быстро дошла до нужного участка и теперь застыла в нерешительности у ворот, так и не донеся руку до звонка. А что, если она совершает ошибку? Ещё не поздно уйти.

Позвонить Виктору и сказать, что это всё ей решительно не подходит. Но всё-таки позвонила. Открывший ворота мужчина оказался, по описанию Нины, точно Виктором.

И всё-таки она не сказала, что он такой высокий. Мария почувствовала себя вовсе маленькой рядом с ним, макушкой едва до плеча, и не говорила о том, что у него такое красивое мужественное лицо. И про глаза серые, как грозовое небо, но смотрящее тепло, тоже не говорила.

«Добрый день», — улыбнулся мужчина, и бархатный его голос заставил Марию отчего-то вспомнить первое свидание с супругом, когда она поняла, что влюблена. Но, конечно, сейчас-то просто от нерва всё это, и перед ней только будущий начальник и близкий сосед. «Ой, вы, наверное, Мария?» — отступил, приглашающе взмахнул рукой.

«Извините». «Да, добрый день», — смущённо улыбнулась в ответ и, неловко поправив ремень сумочки на плече, вошла. Всего участка от ворот не просматривалось, но он оказался просторнее, чем она предполагала.

Мария увидела альпийскую горку с небольшим прудиком у подножья, вымощенную камнем площадку с навесом и чем-то вроде миниатюрной кирпичной печи, цветник, явно нуждавшийся в уходе, и недостроенную веранду, облепленную строительными лесами. В плотною к ней стену дома скрывало какое-то вьющееся растение, будто наступающее против грядущих, приносимых новыми обитателями дома перемен. «Надеюсь, запущенность участка вас не отпугнёт?» — признаюсь, я совсем не садовод.

Тот всё решил обустроить мой отец, но он пока думает, как и что сделать. В доме, как видите, два этажа, его два раза за прошлый век перестраивали, в основном делили большие комнаты на меньшие, да ещё пристроили веранду. Несколько недель будет шумновато, но не больше трёх-четырёх часов в день, чтобы не мешать ни отцу, ни вам.

Работы по остеклению и вообще всему поведём потихоньку. «Да всё хорошо», — ответила Мария, приятно удивившись такой заботе, хотя она вроде как пока согласия окончательного не давала. «У нас соседи полгода ремонт делали, вот там было ужас, а у вас очень уютно», — сказала, когда вошли в дом.

Из прихожей через необычные арочные проёмы, три из которых были скрыты витражами, а один с дверьми, можно было попасть в гостиную, выходящую, как выяснилось, в сад. В гостиной, отделанной деревом и красновато-рыжим камнем, обнаружился настоящий камин. Виктор показал Марии, где находится кухня и кладовая, библиотека, а также его собственный рабочий кабинет.

«И, конечно, можете брать из библиотеки любые книги, даже должны. Отец всё равно не отстанет, если не возьмёте посмотреть хотя бы альбом с какими-нибудь картинками», — пошутил мужчина. На первом этаже также располагалась гостевая комната, сейчас пустовавшая, а жилые все были на втором….