«Поздравляю, сынок! Твоя жена села на 10 лет, теперь квартира наша!» …
Выступила крошечная капелька крови. «Что за чёрт», подумала она, осторожно ощупывая место укола. Там определённо что-то было, что-то твёрдое и острое, застрявшее между слоями ткани.
Ольга аккуратно просунула два пальца в отверстие и начала осторожно двигать их вдоль шва. Наконец она нащупала предмет и медленно извлекла его наружу — накладной ноготь фиолетового цвета с блёстками. Сердце заколотилось как бешеное.
Она помнила эти ногти, свекровь щеголяла ими на поминках, хвасталась новым маникюром. На всех фотографиях у неё были именно такие, длинные, фиолетовые, вульгарные. Ольга застыла, держа ноготь дрожащими пальцами.
Картинка в голове начала складываться. Тамара Ивановна — единственная, у кого были такие ногти в тот вечер. Только она могла иметь доступ к куртке, пока Ольга отсутствовала, и именно у свекрови был самый серьёзный мотив.
«Господи», — прошептала Ольга, сжимая в ладони ужасающую улику, — «это она. Всё это время это была она». В голове словно прорвало плотину, воспоминания нахлынули потоком.
Как Тамара Ивановна ненавидяще смотрела на неё весь вечер. Как несколько раз выходила из-за стола припудрить носик. Как настойчиво предлагала свёкру ещё чая.
Как демонстративно игнорировала Ольгу на предварительных слушаниях, но поддерживала сына, шепча ему что-то на ухо. А потом — письма Алексея, становящиеся всё более холодными и отстранёнными. «Мама говорит, что тебе лучше признаться.
Мама считает, что нам стоит подождать с визитами. Мама думает». Вечная мама, управляющая жизнью взрослого мужчины.
И вот теперь в квартире — любовница. Та самая любовница, которую, скорее всего, тоже привела вездесущая мама. Ольга бережно положила фиолетовый ноготь в маленькую коробочку из-под скрепок, найденную в столе, и спрятала в карман.
Это была улика. Неопровержимое доказательство, что Тамара Ивановна прикасалась к той самой куртке, в которой нашли яд. Ольга глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
Первый шаг сделан, у неё есть зацепка. Теперь нужно действовать осторожно и продуманно. Одного накладного ногтя недостаточно, чтобы доказать причастность свекрови к убийству.
Нужны дополнительные улики. Но сначала — миграционная служба. Нужно выяснить свой юридический статус.
Районное отделение Государственной миграционной службы находилось в старом двухэтажном здании с облупившейся штукатуркой. Ольга поднялась по скрипучим ступенькам и вошла в душное помещение с длинной очередью к единственному открытому окошку. «Вам талончик нужно взять», — сообщила сидящая у входа женщина средних лет, не отрываясь от вязания.
«А где их берут?» Женщина кивнула на потрёпанную тетрадь. «Фамилия?»
«Соколова». «Вы у нас 123-я. Ждите».
Очередь двигалась мучительно медленно. За три часа Ольга успела проголодаться, замёрзнуть в плохо отапливаемом помещении и мысленно проклясть всю бюрократическую систему. Наконец, её номер вызвали.
«Соколова Ольга Александровна», — представилась она хмурой сотруднице в окошке. «Мне нужно выяснить свой статус регистрации.
Я была прописана по адресу проспект Строителей, 15, квартира 37». «Паспорт», — буркнула женщина, не поднимая глаз.
Ольга протянула документ. Женщина забрала его, полистала, потом щёлкнула что-то в компьютере. Через минуту она посмотрела на Ольгу с каким-то странным выражением.
«Вы всё ещё зарегистрированы по этому адресу», — сообщила она. «Правда?» Ольга не смогла скрыть удивление. «А развод?» «В паспорте нет отметки о расторжении брака».
Женщина пожала плечами. «Значит, официально вы всё ещё замужем за…» Она снова глянула в экран. «Коваленко Алексеем Петровичем».
«Спасибо». Ольга забрала паспорт дрожащими руками. «Значит, Алексей не развёлся с ней? Почему? Из лени? Из жалости? Или из чувства вины? Неважно.
Главное, она всё ещё имеет полное право находиться в той квартире. Это их общая с мужем собственность, и никакая крашеная любовница не может её оттуда выгнать». Выйдя из миграционной службы, Ольга почувствовала прилив сил.
Она направилась в парикмахерскую, где работала Катя. По дороге купила в ларьке дешёвый пирожок с капустой и бутылку воды. Первый самостоятельный обед на свободе.
Парикмахерская «Шарм» располагалась в полуподвальном помещении жилого дома, но внутри было чисто и уютно. Звякнул колокольчик над дверью, и Ольга увидела Катю, колдующую над головой пожилой клиентки. «Олька», — обрадовалась подруга, — «знакомьтесь, это моя школьная подруга, Ольга».
«Очень приятно», — кивнула старушка с наполовину накрученными на бигуди волосами. «Вы тоже парикмахер?» «Нет, я…» Ольга замялась, не зная, как представиться. «Она бухгалтер», — пришла на помощь Катя.
«Очень хороший. Вот, работу ищет». «О, моя племянница недавно открыла маленькое ателье, ей как раз нужен человек, который в цифрах разбирается», — оживилась старушка.
«Могу дать телефончик», — Катя подмигнула Ольге. «Видишь, не успела прийти, а уже предложения поступают». «Спасибо», — искренне поблагодарила Ольга, принимая от женщины визитку с номером телефона…
