«Поздравляю, сынок! Твоя жена села на 10 лет, теперь квартира наша!» …
Ольга содрогнулась. Семь лет она провела в колонии, а убийца хранила улики у себя дома, возможно, периодически перечитывая записи о совершённом преступлении. «В свете всех этих обстоятельств», — следователь извлёк из папки официальный бланк, — «прокуратура приняла решение о полной реабилитации вас, Ольга Александровна, в связи с отсутствием состава преступления в ваших действиях. Вам полагается компенсация за незаконное содержание под стражей, а также восстановление всех гражданских прав». Он протянул ей документ.
«Это официальное постановление о прекращении уголовного преследования и реабилитации. Поздравляю вас». Ольга взяла бумагу дрожащими руками.
Простой лист с печатью и подписью прокурора, а за ним — признание её невиновности, возвращение доброго имени, возможность начать жизнь с чистого листа. «Спасибо», — прошептала она. «Я… я даже не знаю, что сказать».
«Не благодарите меня», — покачал головой следователь. «Благодарите того, кто нашёл улику. В признании Коваленко пишет о каком-то фиолетовом ногте, который потеряла, когда прятала яд в вашей куртке.
Именно эта находка заставила её сознаться». Ольга молча кивнула, не в силах произнести ни слова. «Что касается компенсации», — продолжил Шевченко, — «вам нужно будет подать заявление.
Обычно это делается через суд, но в вашем случае, думаю, проблем не возникнет. Доказательства вашей невиновности неопровержимы». Он достал ещё один документ.
«Здесь форма заявления и список необходимых документов. Заполните и подайте в районный суд. По предварительным оценкам, вам положено около миллиона гривен компенсации, по 12-15 тысяч за каждый месяц незаконного заключения».
«Миллион гривен», — эхом отозвалась Ольга. Сумма казалась огромной, но в то же время… как оценить семь лет жизни? Можно ли вообще измерить это деньгами? «Ещё раз поздравляю вас!» — следователь поднялся. «Если возникнут вопросы, звоните по указанному в документах номеру.
Всего доброго!» Когда за следователем закрылась дверь, Ольга долго сидела неподвижно, глядя на постановление о реабилитации. Официально. Чёрным по белому.
Она невиновна. Теперь это знают все. Телефонный звонок вырвал её из оцепенения.
Она сняла трубку домашнего телефона, который, как ни странно, ещё работал. «Ольга!» — голос Кати звучал взволнованно. «Я только что из прокуратуры! Тебя полностью оправдали! Я видела документ!» «Я знаю», — тихо ответила Ольга.
«Следователь только что ушёл. Принёс постановление». «Господи, как я рада!» — воскликнула подруга.
«Это же чудо! Твоё доброе имя восстановлено!» «Да!» — Ольга провела рукой по глазам. «Только семь лет не вернуть!» «Но будет компенсация!» — заметила Катя. «И возможность начать сначала, без клейма убийцы!» «Ты права!» — Ольга впервые за долгое время улыбнулась.
«Это действительно свобода! Настоящая свобода!» После разговора с Катей она, наконец, разрешила себе то, чего не делала даже в колонии. Заплакать. Слёзы текли по щекам, смывая горечь семи потерянных лет, смывая обиду, боль, разочарование.
Это были слёзы очищения, слёзы освобождения. Вечером снова звонок в дверь. На пороге стоял Алексей с бутылкой шампанского и коробкой конфет.
«Я слышал новости!» — начал он без предисловий. «Тебя полностью оправдали! Это же…» «Да!» — перебила Ольга. «Меня оправдали! Теперь я юридически чиста!» «Можно войти?» — спросил он неуверенно.
«Я хотел бы отпраздновать…» «Нет!» — твёрдо сказала Ольга. «Не сегодня, Лёша! Мне нужно побыть одной, осмыслить всё это!» «Я понимаю!» Он выглядел разочарованным, но не настаивал. «Тогда… может, завтра? Или на выходных? Нам нужно обсудить, как мы будем…» «Алексей?» — Ольга посмотрела ему прямо в глаза…
