«Постирай мои вещи и приготовь завтрак!» — заявила мне племянница мужа, живущая в моей квартире бесплатно. Когда она киннула мне грязные трусы, то и опомнится не успела, как они оказались у нее в пасти. Муж тут же подскочил с дивана, но я быстро усадила его обратно всего одной фразой…

Екатерина выплюнула трусы и заорала вы ненормальная. — Я в полицию обращусь. — Это домашнее насилие.

— Обратишься, — спокойно ответила Анна. — Только сначала объясни им, почему кидала грязным бельем в лицо женщине, которая тебя приютила. Подружка Екатерины, до этого с интересом наблюдавшая за происходящим, вдруг заметалась «Я пошла, мне домой пора».

— Проваливай, — коротко бросила Анна. Девица быстро собрала свои вещи и убежала, а в квартире воцарилась напряженная тишина. Екатерина сидела на полу и растерянно смотрела на Анну.

Впервые за все время пребывания здесь она выглядела не самоуверенной наглой девчонкой, а испуганной девчонкой. — Ну и что теперь? — тихо спросила она. — А теперь, — медленно произнесла Анна, — у тебя есть два варианта.

Первый — прямо сейчас собираешь свои вещи и убираешься из моей квартиры. Второй — остаешься, но живешь по моим правилам. И чтобы было понятно правила простые.

Убираешь за собой, не трогаешь чужие вещи, не приводишь гостей без разрешения и не жрешь наши продукты без спроса. А главное — никогда, слышишь, никогда больше не смеешь мне хамить. Потому что в следующий раз я не ограничусь трусами.

— Выбирай. Екатерина посмотрела на дядю Сергея, надеясь на поддержку, но тот сидел на диване как мышь и молчал. Видимо, голос Анны произвел на него такое впечатление, что он не решался вмешиваться.

— Я. Я остаюсь, — тихо сказала девушка. — И буду себя хорошо вести. — Отлично, — кивнула Анна.

— Тогда начинай прямо сейчас. Собери это белье, постирай, приберись на кухне и извинись передо мной за свое поведение. — Извините, — быстро пробормотала Екатерина и бросилась собирать разбросанные вещи.

Анна повернулась к мужу, а ты, Сергей, запомни раз и навсегда, это моя квартира. И если тебе не нравится, как я в ней себя веду, можешь собираться вместе с племянницей. Сергей кивнул, как китайский болванчик, и тоже не произнес ни слова.

С этого дня в квартире установились совершенно новые порядки. Екатерина превратилась в образец послушания и воспитанности. Она убирала за собой, мыла посуду, покупала продукты на свои деньги, не приводила друзей без разрешения.

При встрече вежливо здоровалась, за столом молчала. А вечерами тихо сидела в гостиной с книжками. Казалось бы, проблема решена.

Но Анна была не дурой и понимала такая кардинальная перемена не может быть искренней. Екатерина просто затаилась, выжидая удобного момента. И она не ошиблась.

Через неделю после инцидента с бельем Сергей начал осторожно заводить разговоры о том, что Анна была слишком жестока с племянницей. «Понимаешь, солнышко, — говорил он вечером в спальне, девочка же испугалась. Она теперь как мышка, боится слова лишнее сказать.

— И правильно делает, — отвечала Анна. — Пусть знает свое место. Но ты же согласись, реакция была чрезмерной.

Можно было и по-другому объяснить. По-другому я уже пыталась объяснять целую неделю. Не помогало.

Ну все-таки. Может стоит извиниться перед ней? Показать, что ты не злая?» Анна внимательно посмотрела на мужа. — Сергей, а чьи это идеи твои, или ее? — Мои, конечно.

Просто мне неудобно, что в доме такая напряженная атмосфера. Но Анна видела, что муж врет. Скорее всего, Екатерина тонко его обрабатывает.

Жалуется на притеснение и просит заступиться. Через несколько дней давление усилилось. Сергей начал рассказывать, как племянница плачет по ночам, как боится лишний раз на кухне выйти, как страдает от такого отношения.

— Анна, у девочки вообще аппетит пропал. Ты посмотри, как она похудела. Анна посмотрела и не увидела никаких признаков похудения.

Екатерина выглядела так же, как и раньше. — Сергей, она тебя водит за нос. — Неужели не понимаешь? — Да что ты говоришь? Катя же не такая.

Она искренне переживает. А еще через пару дней Анна случайно услышала разговоры Екатерины по телефону. Девушка стояла в коридоре и жаловалась кому-то представляешь, она меня чуть не убила из-за какого-то белья.

Дядя Сергей говорит, что она всегда такая злая была, но при нем сдерживалась. А теперь показала свое истинное лицо. — Я боюсь с ней в одной квартире оставаться.

Анна поняла, что игра началась. Екатерина решила настроить против нее не только мужа, но и всех родственников. Представить дело так.

Будто она жертва домашнего тирана. Вечером она прямо спросила у Сергея, ты рассказывал кому-нибудь про тот инцидент с Катей? Муж покраснел и замялся. — Ну? Ольге звонил, интересовался, как дочка устроилась.

— И что именно рассказал? — Да ничего особенного. — Что вы поссорились из-за бытовых вопросов? — А про то, что она кинула в меня грязными трусами, упомянул. Сергей отвел глаза.

— Это же неважные подробности. — Понятно, кивнула Анна. Значит, по твоей версии, я злая мачеха, которая обижает бедную сиротку? — Да нет же.

Просто я не хотел Ольгу расстраивать лишними деталями. Но Анна уже все поняла. Муж полностью на стороне племянницы, а она превратилась в семейного монстра.

Дня через три позвонила сестра Сергея Ольга. Разговор был тяжелым. — Анна, что у вас там происходит? Сразу перешла к делу женщина.

Катя звонит, плачет, говорит, что ты на нее кричишь и обижаешь. — Ольга, а тебе интересно, за что я на нее кричу? — За что бы не кричала, она же ребенок. Девятнадцать лет, в чужом городе, без родителей.

Ей нужна поддержка, а не нападки. Ребенок, который кидается грязным бельем? Ну и что, что кинула? Молодежь вспыльчивая. Ты же взрослая, должна понимать.

Анна поняла, что разговаривать бесполезно. Ольга уже составила мнение, основываясь на рассказах дочери, и менять его не собирается. — Хорошо, — сказала Анна.

— Значит, так. Если твоя дочь еще раз попробует мне хамить, я ее выставлю на улицу. И тебе, и Сергею, и кому угодно плевать на мое мнение, это ваше право.

Но жить в моей квартире будут по моим правилам. — Да как ты смеешь? — Возмутилась Ольга. — Это же семья…