* После смерти тёти я получила в наследство старую швейную машинку Singer, а моя сестра 4-комнатную квартиру в центре Киева…
Что с ней случилось? Автомобильная авария. Множественные переломы, сотрясение мозга. Сейчас она в реанимации.
Я бросила все и помчалась в больницу. У входа в реанимацию стоял Дмитрий, муж Анны. Он выглядел растерянным и напуганным.
«Ольга!» – он кинулся ко мне. «Хорошо, что ты приехала. Врачи говорят, состояние тяжелое».
Как это произошло? Она ехала домой с работы, было скользко. Машину занесло, и она врезалась в отбойник. Слава богу, других машин рядом не было.
Мы просидели всю ночь в коридоре больницы. К утру врач вышел с хорошими новостями. Анна пришла в сознание.
Опасность для жизни миновала. «Можно к ней?» – спросила. На несколько минут.
Она очень слаба. В палате интенсивной терапии. «Ольга! Ты пришла?» «Конечно, пришла.
Ты же моя сестра». Я думала, ты меня ненавидишь. Не ненавижу.
Просто расстроилась тогда. Анна попыталась приподняться, но тут же застонала от боли. «Ольга, мне так стыдно.
За все, что было, я была такой дурой». «Не говори сейчас об этом. Выздоравливай».
«Нет, должна сказать!» Слезы текли по ее щекам. Когда машина летела в отбойник, я думала только об одном. Что могу умереть.
Так и не попросив у тебя прощения. Я взяла ее руку в свою. «Я тебя прощаю, Анна».
«Правда?» «Правда. Мы же сестры, несмотря ни на что». В следующие недели я часто навещала Анну в больнице.
Постепенно выяснилось, что авария серьезно повлияла на ее финансовое положение. Дорогое лечение, операции, реабилитация. Все это стоило огромных денег.
«Страховка покрывает только часть расходов», жаловался Дмитрий. «Придется квартиру тети продавать». «А дача?» «Дачу уже продали.
На первой операции». Мне стало жалко сестру. «Да».
«Дмитрий, сколько еще нужно на лечение?» «Врачи говорят, около трех миллионов. Может, чуть меньше. Я помогу».
«Что?» Дмитрий не поверил своим ушам. «Я оплачу лечение Анны». «Но почему?» «После всего, что было».
«Потому что она моя сестра. И потому что тетя Мария не одобрила бы, если бы я оставила родного человека в беде». На следующий день я перевела деньги на счет больницы.
Анна плакала, когда узнала об этом. «Ольга, я никогда тебе этого не забуду». «И не нужно забывать.
Просто выздоравливай и больше не думай о деньгах, как о главном в жизни». «Не буду, обещаю». Но пока я занималась сестрой, в моей собственной жизни назревали проблемы.
Алексей, видимо, решил, что если через суд ничего не добьется, то попробует другие методы. Сначала начались мелкие пакости. Кто-то поцарапал мою машину на парковке.
Потом на офис фирмы подали жалобу в налоговую. Якобы мы неправильно ведем отчетность. Проверка ничего не выявила, но нервы потрепала.
А потом случилось более серьезное. Вечером, когда я возвращалась домой от Сергея, во дворе моего дома меня поджидали двое мужчин. Крепкие, в кожаных куртках, с неприятными лицами.
Ольга Алексеевна спросила один из них. «Да, а вы кто?» «У нас к вам дело. Пойдемте поговорим».
«О чем говорить? Я вас не знаю». «Знакомство не помешает». Второй мужчина сделал шаг ближе.
«Мы от Алексея Валентиновича». Сердце ёкнуло. «Значит, Алексей нанял бандитов.
Что ему нужно? А нужно ему то, что по праву принадлежит. Вы ведь понимаете, о чем речь? Ничего ему не принадлежит». «Как не принадлежит?» – удивился первый.
«Он же муж. Значит, имеет право на половину всего добра. Бывший муж, и никаких прав у него нет».
«Это суд так решил?» – усмехнулся второй. «А жизнь иногда решает по-другому. Что вы хотите сказать? А то, что красивая женщина…» Угрозы были прозрачными.
Я попыталась пройти мимо них к подъезду, но меня остановили. «Куда торопитесь? Мы еще не договорили». «Мне нечего с вами обсуждать».
«Есть что?» «Алексей Валентинович готов на мировую. Десять миллионов. И все претензии снимаются».
«Нет». «Не торопитесь с ответом. Подумайте.
Здоровье дороже денег». «Я подумаюсь. Солгала я, чтобы они отстали».
«Вот и умница. У вас три дня. Потом мы вернемся».
Они ушли, а я стояла и дрожала от страха и злости. Алексей совсем потерял берега. Нанял бандитов, чтобы меня запугать.
Я немедленно позвонила Сергею. «Что случилось?» – тревожно спросил он, услышав мой голос. «Ко мне приходили какие-то люди.
Угрожали». «Какие люди? Что за угрозы?» Я рассказала ему все. Сергей выслушал молча, а потом сказал твердо.
«Все, завтра же едешь заявление в полицию подавать. А сегодня ночуешь у меня». «Сергей, а вдруг они и к тебе придут?» «Пусть приходят.
Посмотрим, кто кого испугает». Сергей оказался не таким уж мягким, как казался. В молодости он занимался боксом, да и сейчас поддерживал форму.
А главное, он искренне меня защищал. На следующий день мы пошли в полицию. Участковый, выслушав мою историю, покачал головой.
«Доказательств нет, что эти люди действительно от вашего бывшего мужа. Они ведь прямо не говорили, что причинят вам вред». Намекали довольно прозрачно.
«Намеки, а не преступления. Если будут конкретные угрозы или попытки нападения, тогда приходите». Участковый явно не хотел заниматься этим делом.
Пришлось искать другие пути решения проблемы. Вечером мне позвонил Александр Васильевич. Ольга Алексеевна, у меня для вас новости по поводу земель в Черниговской области.
Хорошие? Очень хорошие. Комиссия по реституции одобрила ваше заявление. Вам возвращают участок площадью 200 гектаров в Козелецком районе.
200 гектаров! Это же огромная территория! И очень ценная. Там проходит федеральная трасса, рядом областной центр. Участок можно продать за очень большие деньги.
За какие? По предварительным оценкам, около 100 миллионов рублей. Я чуть не упала. 100 миллионов! Это в несколько раз больше стоимости драгоценностей.
Но есть одна проблема, продолжал адвокат. Процедура оформления займет несколько месяцев. А пока вам нужно решить проблему с бывшим мужем.
Какие у вас есть идеи? Есть одна. Радикальная, но эффективная. На следующий день Александр Васильевич организовал встречу с Алексеем.
Местом выбрали кафе в центре города. Публичное место, где никто не решится на открытую агрессию. Алексей пришел один, но выглядел самоверенно.
Видно было, что он считает себя хозяином положения. «Ну что, одумалась?» – спросил он, садясь за стол. «Одумалась», – кивнула я. «И?» «И готова с тобой договориться».
Глаза Алексея загорелись жадностью. «Сколько дашь?» «Ничего». «Как это ничего?» – растерялся он.
«А так, вместо денег предлагаю тебе кое-что другое». Александр Васильевич достал диктофон и нажал кнопку воспроизведения. Из динамика послышался голос Алексея.
«Я готов забрать иск о разводе, вернуться к тебе. Будем жить как раньше». А потом мой голос.
«Не нужно мне это». И снова Алексей. «Да брось ты, мы же восемь лет прожили.
Это что-то значит». Запись продолжалась. На ней было зафиксировано, как Алексей пытался принудить меня к возвращению.
Угрожал, требовал деньги. «Что это?» – побледнел Алексей. «Запись нашего последнего разговора у подъезда», – спокойно сказала я. «Я включила диктофон в телефоне, когда ты пришел.
И что дальше?» «А дальше запись разговора с твоими дружками». Александр Васильевич включил вторую запись. На ней отчетливо слышались голоса тех двух мужчин и их угрозы.
А в конце один из них говорил, «Алексей Валентинович готов на мировую. Десять миллионов». И все претензии снимаются.
Алексей сидел молча, понимая, что попался. «Видишь ли», – сказал Александр Васильевич, – «принуждение к отказу от наследства. Это уголовная статья.
От трех до семи лет лишения свободы. Я никого не принуждал». «А кто тогда нанял этих людей? Сами по себе они что ли пришли? Доказать ничего не сможете».
«А нам и не нужно ничего доказывать», – усмехнулся адвокат. «Мы просто передадим записи в Следственный комитет. Пусть они разбираются».
«Чего вы хотите?» – сдался Алексей. «Чтобы ты больше никогда не приближался к Ольге Алексеевне», – сказал Александр Васильевич. «Чтобы никого к ней не посылал.
И чтобы официально отказался от всех претензий на наследство». «А если я не соглашусь?» «Тогда завтра эти записи попадут в руки следователя. И через неделю ты будешь сидеть в СИЗО»…
