* После смерти дед оставил лиде дачу и кур. Её муж смеялся над таким наследством, рано утром лида поила кормить кур, но под дверью кухни услышала разговор мужа и соседки, и сердце её замерло…

Керосин был везде, на стенках, на крыше, даже на земле вокруг. Кто-то очень тщательно подготовился к поджогу. Куры сидели внутри, жались друг к другу в углу.

Они чувствовали опасность. Но не понимали, в чем дело. Я открыла дверцу, стала выгонять их наружу.

«Идите, девочки», – шептала я им, – «здесь опасно». Птицы неохотно выходили, кудахтали тревожно. Без генерала, они потеряли уверенность, стали пугливыми.

Я побежала к колодцу, набрала ведро воды. Стала мыть стенки курятника, смывая керосин. Работало быстро, руки дрожали от волнения.

Кто это сделал? Сергей? Раиса? Или они вместе? Принесла еще несколько ведер воды, тщательно промыла все. Запах керосина постепенно выветривался, но полностью не исчезал. Когда закончила мыть, подумала о курах.

Оставлять их в курятнике нельзя. Если кто-то решил поджечь, то попытается снова. Вспомнила про соседку Веру.

У нее во дворе стоял старый сарай, пустой. Может она разрешит временно держать там кур? Пошла к Вере, постучала в дверь. Она открыла, удивилась моему раннему визиту.

Я объяснила, что курятник надо отремонтировать, попросила разрешения временно держать кур в ее сарае. Вера согласилась, даже предложила помочь перенести птиц. Мы вместе загнали кур в сарай.

Там было сухо и тепло, куры быстро успокоились. Я поставила им воду и корм, поблагодарила Веру. Лида, а что случилось с курятником? Спросила она.

Ты какая-то встревоженная. Я сказала, что просто хочу его почистить и подремонтировать. Вера кивнула, но в глазах у нее было любопытство.

Вернулась на дачу, еще раз осмотрела курятник. Запах керосина почти исчез, но я все равно чувствовала его. Или мне казалось.

Зашла в дом, села за стол. Надо было решить, что делать дальше. Кто-то планировал поджечь курятник.

Скорее всего, ночью, когда меня не будет. Если бы я не приехала рано утром, если бы не почувствовала запах керосина, куры сгорели бы живьем. От этой мысли стало дурно.

Кто мог быть таким жестоким? Убить беззащитных птиц ради чего? Ради дачи. Ради земли. Ради денег.

Я встала, прошлась по дому. Проверила окна, двери. Все было заперто, но чувство тревоги не проходило.

Около полудня решила ехать домой. Оставаться на даче было страшно. Если они решились на поджог, то могут попытаться сделать что-то еще.

Домой я приехала усталая и напряженная. Сергей сидел на кухне, читал газету. Увидев меня, поднял глаза.

Рано вернулась, сказал он. Что-то случилось? Нет, просто устала. Он кивнул, продолжил читать.

Но я заметила, руки у него слегка дрожали. Нервничал. Я села напротив, налила себе чай.

Наблюдала за нему краткой. Он делал вид, что читает. Но глаза бегали по строчкам, не задерживаясь.

Сергей, а ты сегодня утром дома был? Конечно. А куда мне деваться? Просто спрашиваю. Он отложил газету, посмотрел на меня внимательно.

Лида, ты что-то подозреваешь? В чем? Не знаю. Но ведешь себя странно последнее время. Я пожала плечами, сделала вид, что не понимаю, о чем он говорит.

Может, тебе к врачу сходить? Продолжил он. Нервы проверить. Со мной все в порядке.

Не похоже. Ездишь на дачу каждый день. Что-то ищешь, подозреваешь.

Может, правда, продать ее и не мучиться? Опять про продажу. Он не отступает от своего плана. Не хочу продавать.

Но зачем тебе эти хлопоты? Куры пропадают, воры лазят. Сколько можно терпеть? Никто не лазит. И куры не пропадают.

Как не пропадают? Петух исчез, курица пропала. Может, лиса утащила. Сергей покачал головой.

Лида, ты сама не своя. Видишь опасность там, где ее нет. И не видишь там, где она есть.

Что ты имеешь в виду? Дача, опасное место. Далеко от людей, воры, бродяги. Что если с тобой что-то случится? Он говорил с заботой в голосе, но глаза оставались холодными.

Я поняла, он готовит почву. Если со мной что-то случится, все скажут, Сергей предупреждал, беспокоился. Ничего со мной не случится, сказала я твердо.

Откуда такая уверенность? Просто знаю. Он вздохнул, встал из-за стола. Ладно, твое дело.

Но если что, не говори, что не предупреждал. Он ушел в комнату, а я осталась на кухне. Думала о его словах.

Он готовится к чему-то. И хочет, чтобы все знали, он предупреждал меня об опасности. Вечером Сергей, опять ушел гулять.

Сказал, что встретится с приятелем, поговорят о рыбалке. Но я знала, он идет к Раисе. Они будут планировать следующий шаг.

Поджог курятника не удался, надо придумать что-то другое. Я легла спать рано, но не спала. Лежала, и прислушивалась к каждому звуку.

Сергей вернулся поздно, лег тихо, стараясь не разбудить. Утром он ушел на работу, как обычно. Я дождалась, пока он скроется за поворотом, и поехала на дачу.

Хотела проверить, все ли в порядке. И не ошиблась, кто-то снова был здесь. Дверь дома была заперта, но замок показался мне недавно использованным.

Я зашла внутрь, осмотрелась. Все было на месте, но чувствовалось присутствие чужих людей. Пошла к курятнику.

Он стоял пустой, но я почувствовала слабый запах керосина. Кто-то снова пытался его облить. Хорошо, что куры были в безопасности у Веры.

Я обошла участок, проверила забор, сарай. Везде были следы чужого присутствия. Кто-то очень тщательно все осматривал.

Что они искали? Или готовились к чему-то? Вернулась в дом, села за стол. Надо было что-то делать. Ждать, пока они осуществят свой план, было глупо.

Но что? Идти в милицию? С чем? Со следами керосина и подозрениями? Поговорить с соседями? Но что сказать? Что муж планирует поджечь мою дачу? Я встала, прошлась по дому. В спальне на столе не хватало еще одной вещи, дедушкиной лампы. Старой керосиновой, которую он любил.

Раиса продолжала воровать. Зачем ей дедушкины вещи? Продает? Или коллекционирует? А может, ищет что-то конкретное? Документы? Деньги? Я поднялась на чердак, проверила сундук. Коробка с керосином лежала на месте, но была сдвинута.

Кто-то ее снова трогал. Что они искали в письмах? Там не было ничего, кроме дедушкиных подозрений. Или именно это их и беспокоило? Спустилась вниз, заперла дом.

Пошла к Вере, проверить кур. Они сидели в сарае спокойно, клевали корм. Как дела? Спросила Вера.

Курятник отремонтировала? Еще работаю, ответила я. Спасибо, что разрешила кур держать. Да что ты! Соседи должны друг другу помогать. Я кивнула, но подумала, не все соседи такие.

Некоторые только вредят. Домой я вернулась к вечеру. Сергей уже был дома, сидел перед телевизором.

Увидев меня, спросил, как дела? Нормально, ответила я. Курятник починила? Еще не закончила. Он кивнул, но я видела, он напряжен. Ждет чего-то.

Ночью я плохо спала. Все время казалось, что слышу какие-то звуки. Сергей спал крепко, но несколько раз ворочался, что-то бормотал во сне.

Утром он ушел на работу рано. Сказал, что много дел, задержится. Я не поверила, он планирует что-то на сегодня.

Поехала на дачу на первом автобусе. Хотела быть там, если что-то случится. Дошла до дачи, открыла калитку.

Во дворе было тихо. Курятник стоял пустой, но целый. Зашла в дом, села у окна.

Ждала. Не знала чего, но чувствовала, что-то должно произойти. Часа через два увидела дым.

Черный, густой дым, поднимался из-за деревьев. Я выбежала во двор и поняла, горит курятник. Пламя охватило всю постройку.

Дерево было сухое, горело быстро. Я схватила ведро, побежала к колодцу, но понимала, поздно. Курятник не спасти.

Через полчаса от него остались только обугленные бревна и пепел. Я стояла рядом и смотрела на пожарище. Хорошо, что куры были в безопасности.

Если бы они остались в курятнике, сгорели бы живьем. Услышала шаги за спиной. Обернулась, шел Сергей.

Лицо у него было встревоженное, но глаза радостные. «Лида!», — закричал он издалека. — Что случилось? Он подбежал ко мне, обнял за плечи.

— Пожар, — сказал он, глядя на пожарище. — Как это произошло? — Не знаю. — Проводка, наверное.

А куры? — спросил он. — Они же были в курятнике? Я посмотрела на него внимательно. В голосе была тревога, но в глазах — надежда.

Их там не было, — сказала я спокойно. Выражение его лица изменилось. Радость исчезла, появилось разочарование.

Потом настороженность. Как не было. — А где они? — В безопасном месте.

Он смотрел на меня долго, изучающе. Понимал, что я знаю. Что поджог был не случайностью.

— Хорошо, что ты их перевела, — сказал он наконец. А то бы сгорели. — Да, — согласилась я. — Хорошо.

Мы стояли рядом и смотрели на пепелище. Между нами повисла тяжелая тишина. Каждый понимал, что игра закончена, теперь мы знали друг о друге правду.

Мы стояли рядом с пепелищем и смотрели друг на друга. Между нами повисла тяжелая тишина. Сергей понимал, что я знаю о поджоге.

Я понимала, что он понимает. Он первый отвел глаза, посмотрел на обугленные доски. — Хорошо, что ты их перевела, — повторил он.

— Могли бы сгореть. Я кивнула, ничего не сказала. Говорить было нечего.

Все было ясно. Сергей постоял еще немного, потом сказал, что поедет домой. У него дела.

Я осталась одна с пепелищем. Обошла то, что осталось от курятника. Дерево прогорело почти до основания.

Только железные петли, да гвозди торчали из золы. Все остальное превратилось в пепел. Хорошо, что куры были в безопасности.

Если бы я не почувствовала запах керосина, если бы не перевела их к Вере, они сгорели бы живьем. Пошла к Вере, проверить птиц. Они сидели в сарае спокойно, клевали корм.

Увидев меня, закудахтали радостно. Что случилось? Спросила Вера, выходя из дома. Дым видела.

Я рассказала про пожар. Вера покачала головой. Посочувствовала.

Сказала, что куры могут оставаться у нее сколько нужно. Спасибо, сказала я. Очень выручаешь. Да что ты.

Соседи должны друг другу помогать. Я согласилась, но подумала, не все соседи такие. Некоторые только вредят.

Домой я вернулась к вечеру. Сергей сидел на кухне, пил чай. Увидев меня, спросил, как дела.

Плохо, ответила я. Курятник сгорел дотла. Жалко, сказал он. Дедушка сам строил.

В голосе не было сожаления. Скорее удовлетворение. Теперь придется новый строить, продолжил он.

Или вообще кур не заводить. Может это знак? Какой знак? Что пора дачу продавать? Сколько можно мучиться? Опять про продажу. Он не отступает от своего плана.

Не хочу продавать, сказала я твердо. Но зачем тебе эти хлопоты? Курятник сгорел, куры остались без дома. Сколько денег надо потратить на восстановление? Найду деньги.

Сергей вздохнул, покачал головой. Лида, ты упрямая. Но подумай здравомысленно.

Дача приносит только проблемы. Я не ответила. Встала, пошла готовить ужин.

Сергей смотрел мне вслед, но ничего не говорил. Ночью я плохо спала. Думала о сгоревшем курятнике, о том, что будет дальше.

Сергей и Раиса не остановятся. Если поджог не заставил меня продать дачу, они придумают что-то еще. Утром Сергей ушел на работу как обычно.

Я осталась дома, убирала, стирала. Но мысли были не о домашних делах. Около полудня в дверь постучали.

Я открыла, на пороге стоял незнакомый мужчина. Средних лет, в темном костюме, с портфелем в руках. «Лидия Ивановна?» — спросил он.

«Да, это я. Меня зовут Петров, я из районного земельного управления. Можно поговорить?» Сердце ёкнуло. «Земельное управление.

Зачем им я понадобилась?» «Конечно, проходите». Мы прошли на кухню, сели за стол. Петров достал из портфеля папку с документами.

«Лидия Ивановна, к нам поступило заявление о пересмотре права собственности на ваш земельный участок». Кровь застыла в жилах. «Какое заявление?» «Анонимное.

Заявитель утверждает, что вы не способны должным образом управлять земельным участком. Просит провести проверку вашей дееспособности». Я молчала, не зная, что сказать.

«Анонимное заявление. Кто мог его подать? На каком основании?» — спросила я наконец. Петров открыл папку, достал лист бумаги…