После похорон матери мне досталась ее любимая, но старая картина, а сестре — ее три дачи….

Он дышал. Это была не просто картина это была сама история вернувшаяся из небытия. Зал взорвался аплодисментами.

Гром аплодисментов не смолкал несколько минут. Люди вставали со своих мест чтобы лучше видеть. Журналисты щелкали камерами.

Елена отошла в сторону давая всем насладиться этим моментом. Моментом триумфа не ее а ее матери. Когда аплодисменты стихли она снова подошла к микрофону.

Она повернулась к Виктору Николаевичу который смотрел на картину со слезами на глазах. Виктор Николаевич громко и отчетливо произнесла Елена. Моя мама оставила мне величайшее наследство.

Но это не эта картина. Ее наследство это честь закончить ее дело. Она сделала шаг в сторону как бы передавая сцену ему.

От имени моей матери Марии Кравченко и моего деда я официально возвращаю последний рассвет семье Шевченко. Виктор Николаевич поднялся на сцену. Он не сказал ни слова.

Он просто подошел к Елене и крепко по-отечески обнял ее. И этот жест был красноречивее любых слов. Зал снова взорвался овацией.

В дальнем углу Алексей и Ольга стояли раздавленные происходящим. Это был полный крах. Они пришли сюда чтобы увидеть как Елена получит деньги и урвать свой кусок.

А вместо этого они стали свидетелями ее триумфа. Триумфа который был им непонятен и недоступен. Они смотрели на аплодирующий зал на уважаемых людей которые стоя приветствовали их тихую никчемную сестру и жену.

И в их глазах была только черная бессильная ненависть. Они уже собирались незаметно выскользнуть из зала раствориться сбежать от этого позора. Но Елена еще не закончила.

Когда аплодисменты снова стихли она осталась на сцене. Виктор Николаевич стоял рядом как молчаливая поддержка. Спасибо сказала Елена в микрофон.

Но моя история к сожалению на этом не заканчивается. Зал снова замер. Как вы уже поняли из дневника моей матери у меня есть сестра.

Елена медленно повернула голову и посмотрела прямо в тот угол где стояли Ольга и Алексей. Их взгляды встретились. Они похолодели поняв что сейчас произойдет.

К сожалению не все в моей семье смогли понять что такое честь. Для некоторых ценность измеряется только в деньгах. Она кивнула кому-то за кулисами.

Большой экран за ее спиной который до этого был темным внезапно загорелся. На экране появилась первая картинка. Это был скриншот того самого поста Ольги в социальной сети.

Ее заплаканное лицо и текст под ним где она писала о сломленной горем сестре которая украла семейную реликвию. Толпа в зале ахнула. Люди начали перешептываться.

Моя сестра продолжала Елена ледяным бесстрастным голосом решила. Что лучший способ завладеть наследством это объявить меня сумасшедшей и отобрать у меня все. Экран сменился.

Теперь на нем был скриншот репоста Алексея. Его обеспокоенный комментарий о ее непредсказуемом поведении и бреде величия. Гудение в зале стало громче.

Люди которые еще вчера лайкали эти посты и писали сочувственные комментарии теперь смотрели на экран с изумлением и отвращением. Мой муж также ровно продолжала Елена поддержал ее. Они начали кампанию по моей дискредитации.

Экран сменился снова. Теперь на нем была переписка из мессенджера. Переписка Алексея и Ольги.

Крупным планом. Надо давить на то что она не в себе. Собирай все случаи ее странного поведения.

Я уже всем нашим намекнул что у нее с головой не в порядке после похорон. Главное создать образ неадекватный. Тогда мы сможем оспорить завещание.

Толпа в зале зашумела уже в полный голос. Это был скандал. Публичный громкий беспощадный.

Елена не просто защищалась. Она наносила ответный удар. Она вывернула их грязное белье наружу и вывесила его на всеобщее обозрение.

Она не стала опускаться до их уровня поливая их грязью. Она просто показала всем их собственные слова. И эти слова были страшнее любого обвинения.

Алексей и Ольга стояли прижатые к стене как затравленные звери. Сотни глаз были устремлены на них. В этих взглядах не было жалости.

Было только презрение. Они хотели публичности. Они ее получили.

Но совсем не ту о которой мечтали. В этот момент они были уничтожены. Их репутация их положение в обществе их будущее все это превратилось в пепел на их глазах.

И сожгла все это та которую они считали слабой безвольной и глупой. Когда на экране погас последний скриншот в зале на несколько секунд повисла оглушительная тишина а затем она взорвалась гулом сотен голосов. Это был не просто шепот это был рокот возмущения.

Люди поворачивались чтобы посмотреть на Ольгу и Алексея которые съежились у стены. Они были похожи на двух насекомых пришпиленных к доске на всеобщее обозрение. Вспышки фотокамер которые до этого были направлены на картину теперь развернулись в их сторону.

Они попытались бежать. Алексей схватил Ольгу за руку и потащил к выходу расталкивая людей. Но путь им преградили двое крепких мужчин в костюмах охрана Шевченко.

Роман Шевченко стоявший у сцены лишь едва заметно кивнул им. Он не собирался дать им уйти незамеченными. Он хотел чтобы они испили свою чашу позора до дна.

Елена стояла на сцене глядя на это. Она не чувствовала злорадства. Она чувствовала лишь холодное отстраненное удовлетворение.

Справедливость о которой говорила ее мать свершилась. Не в суде не в кабинете следователя а здесь на глазах у всего Киева. Она поблагодарила всех поклонилась и сошла со сцены…