Поправляя подушку умирающей дочери богача, санитарка укололась о булавку. А спрятавшись и подслушав разговор ее мачехи, ОБОМЛЕЛА…
Шутку из-за глаза в отделении ее называли «Мать Тереза». Василиса понимала, что не сможет даже усыновить или удочерить кого-нибудь. С ее-то зарплатой и маленькой комнаткой в коммуналке, которую она к тому же снимала, ей бы никто не дал ребенка на усыновление.
Наверное, найдутся те, кто скажет «Так молодая же еще, может сама родить». Может и может. Но после предательства Геннадия, Василиса не могла смотреть на мужчин.
В каждом она видела потенциального предателя. Насколько она была уверена в Геннадии и в его семье, ведь она знала их с детства, они были как родные. И как жестоко и бессердечно они с ней поступили.
Василиса была уверена, что никогда никому не поверят. Ей вдруг стало интересно. «Что же за семья у Леры?» Василиса с удивлением обнаружила, что в карточке у девочки нет вообще никаких данных ни о матери, ни об отце.
«Неужели и правда детдомовская?» – думала Василиса. Однажды, пока медсестра не видела, Василиса снова пробралась в палату к Лере. Она лежала неприкрытая.
Женщина поправила покрывало и стала поправлять девочке подушку. И вдруг обо что-то укололось. «Что это?» Прямо рядом с лицом ребенка была воткнута булавка.
«Боже мой, это же опасно. Откуда она здесь?» Но не успела Василиса хоть что-то сообразить, как у нее поплыло все в глазах. Ее само повело, и она, пошатнувшись, еле устояла на ногах.
«Вот так булавочка». Она, по всей вероятности, была смазана ядом. Когда Василиса училась за границей в университете, им рассказывали, что шпионы разных стран довольно часто пользуются таким ядом, чтобы вывести из равновесия противника или преследователя.
Достаточно обмакнуть булавку в пузырек с ядом, и незаметно или нарочито, тут уж как получится, уколоть противника. Тот на мгновение потеряет сознание, пошатнувшись, почувствует слабость и хорошо, если устоит на ногах. Но, главное, не сможет продолжать преследование.
Судя по тому, что почувствовала Василиса, это был именно тот самый яд. Но ведь она была взрослым человеком, а много ли надо было ребенку? Так вот, почему Лера была постоянно в таком тяжелом состоянии. Но кто же мог сделать такое с ребенком? Но кто же мог сделать такое с маленьким ребенком? Ей ведь реально было пять лет всего.
И надо же, даже оружие преступления было прямо тут, под рукой. Чтобы долго не искать и не потерять случайно или не напороться самому, злоумышленник просто оставлял булавку, воткнутой в подушку девочки. Она же не была шпионом и убегать никуда не собиралась, да и не могла, в общем-то.
Так кто же это мог сделать? Явно тот, кто мог беспрепятственно попадать в палату к девочке. А это либо она сама, либо медсестра. Василиса решила во что бы то ни стало узнать, кто это делает с ребенком и зачем.
В этот момент она услышала шаги по коридору, которые приближались к палате. Василиса заметила маленькую дверь, очевидно в подсобку или в кладовку, которая была заставлена каким-то хламом. Женщина поспешила туда протиснуться и на удачу дверь была не заперта.
Василиса протиснулась туда и замерла в ожидании. Если шаги пройдут мимо, она уйдет, а если нет, то может быть ей повезет увидеть негодяя? Кстати говоря, то помещение, в котором спряталась Василиса, было даже не кладовкой. Это был просто встроенный шкафчик, очень маленький.
В других палатах в таких хранился инвентарь, швабры, ведра, веники, совки. Василиса была довольно худенькой и стройной девушкой, но она еле умещалась в этом шкафчике. Так что дверь была совсем немного приоткрыта, и она могла видеть, что происходит в палате.
К Лере подошли две женщины. Одна из них была в медицинском халате, а значит, то была медсестра, которая недавно вступила на дежурство. — Ты уверена, что сюда никто не заходит? — спросила женщина, которая не была ни медсестрой, ни врачом.
— Уверена на сто процентов, — сказала медсестра. — Вот новая порция яда, — сказала женщина и протянула медсестре флакончик. — Заканчивайте это дело скорее.
Мне надо как можно скорее избавиться от этой шмакодявки. Тогда ее папаша будет в трансе от потери дочурки и подпишет все документы, какие мне нужны. Я стану единственной наследницей, и дело будет в шляпе.
— Очередной дурачок лишится своего состояния в мою пользу. — Да уж, я догадывалась, что мачехи бывают скверными, но чтоб настолько… — Вижу впервые, — сказала медсестра. — А я вам плачу не за то, чтобы вы тут догадки строили, а за то, чтобы помогали решать мои проблемы.
— Перебила медсестру мачеха Лера. — Ну, предположим, вы еще не платили ничего, а только обещали, — сказала медсестра. — Так что когда заплатите, тогда и будете указывать.
— О боже, сколько можно говорить! — сказала мачеха с набитым ртом, как будто что-то уже ела. — Сказала же! Получу наследство и все выплачу. — А как я его получу, если та мышь полудохлая еще жива? — Вот я и говорю…
