Подарив любовнице роскошное колье, состоятельный мужчина для своей жены ограничился лишь ветхой бесполезной шкатулкой, купленной у пожилой старухи в парке. Дома, открыв этот скромный подарок, он замер от ужаса

Когда Оля вернулась домой, мысль о необходимости достать лекарство для мальчика не давала ей покоя. Вспомнив о новом начальнике аптечной сети, Николае, она вздрогнула — обращаться к нему не хотелось. Этот человек давно вызывал у неё неприятные ощущения своими нескрываемыми намёками и попытками сблизиться. Но в данной ситуации другого выхода не было.

Она набралась смелости и зашла в его кабинет. Тот сидел за столом и с явным интересом посмотрел на Олю:

— Зашла сама? Может, наконец-то готова к встрече? — его голос был маслянистым и полным намёков.

Оля вздохнула и решилась.

— Мне нужна помощь, Николай Иванович, — начала она спокойно. — Очень важное лекарство. Вот название.

Она подошла ближе, чтобы передать ему листок с названием препарата, и ощутила на себе его взгляд, который уже давно не был просто деловым.

— Лекарство? Для кого? — спросил он, не отводя взгляда от её губ, игнорируя смысл её просьбы.

Присутствие Оли вызывало в мужчине бурю эмоций. Он едва мог сдерживать свои чувства, но понимал, что нужно срочно взять себя в руки, иначе последствия будут непредсказуемыми. Приложив усилия, чтобы вернуть самообладание, он глянул на бумажку и почти мгновенно произнёс:

— Так, сразу скажу, у нас в стране этот препарат вряд ли найдётся.

Увидев, как разочарование отразилось на лице Оли, он поспешил добавить:

— Но я могу попробовать заказать его из-за границы.

Эта фраза мгновенно вернула ей надежду, и Оля посмотрела на него с умоляющим выражением, полным надежды.

— Николай Иванович, я вас очень прошу, закажите. Это лекарство может спасти жизнь ребёнка!

Мужчина нарочито тяжело вздохнул, словно обдумывая все сложности, которые ему предстояло решить.

— Много мороки будет, конечно, — проворчал он, — звонки, договоры…

Он специально говорил это с таким тоном, чтобы Оля почувствовала себя обязанной. И его план сработал. В порыве благодарности она начала торопливо говорить:

— Я сделаю всё, что нужно! Можете на меня рассчитывать. Если понадобится выйти на замену или ещё что-то — только скажите!

Начальник внимательно посмотрел ей в глаза и многозначительно произнёс:

— Оленька, я ожидал от вас несколько другого рода благосклонности.

Хотя Оля уже давно догадывалась, к чему он клонит, этот момент всё равно застал её врасплох.

— Что вы имеете в виду? — спросила она, хотя в его взгляде всё было написано.

Его вожделение было явным, а желание добиться от неё взаимности — неприкрытым. Следующая его фраза развеяла все сомнения:

— Давайте обсудим это в более уютной обстановке. Я приглашаю вас на ужин. Березовая Роща — чудесное место, там подают отличные морепродукты и вино.

Оля густо покраснела и сжала кулаки.

— Сегодня я не могу, — её голос дрожал от волнения и негодования.

— А когда сможете? — Николай не собирался отступать.

— Я не знаю. У меня слишком много дел… — прошептала она, избегая его взгляда.

Начальник злобно прищурился, и в его глазах вспыхнул недобрый огонь:

— Боюсь, что у меня тоже не будет времени, чтобы помочь с вашим лекарством.

С этого дня ситуация на работе только ухудшалась. Николай, обидевшись на отказ, начал всячески притеснять Олю. Её ставили на самые неудобные и тяжёлые смены, придирались по мелочам и штрафовали за малейшие недочёты. Она старалась держаться, но каждый день становился всё более невыносимым.

Дома тоже было неспокойно. Свекровь продолжала ворчать, а с Витей Оля так и не решилась поговорить о записке. Да и что она могла ему предъявить? Слова гадалки? Всё это становилось для неё невыносимой ношей, как будто петля медленно затягивалась вокруг её шеи.

Единственной отдушиной для Оли было общение с Ириной Федоровной и её внуком Данечкой. Мальчик был очарователен, и он сразу завоевал сердце Оли. Каждый раз, прощаясь, он трогательно спрашивал:

— Ты ещё придёшь?

С каждым визитом ей всё сильнее хотелось помочь этому ребёнку, но она чувствовала себя беспомощной. Лекарство не удалось достать, денег не было, а после развода она, скорее всего, останется почти ни с чем. Её охватывала злость на саму себя за собственную слабость.

Однажды Николай Иванович решил, что настал момент форсировать события. В подсобке он подкрался к Оле, схватил её за талию и начал прижимать к себе, дыша ей в шею. Оля, не раздумывая, отвесила ему звонкую пощёчину. Уязвлённое самолюбие и унижение начальник не простил.

Когда на следующую смену Оля пришла на работу, чувствовалось что-то неладное. Коллеги смотрели на неё настороженно, а некоторые даже испуганно. Едва она успела переодеться, как ей сообщили, что её вызывает директор.

Войдя в кабинет, она застала не только Николая, но и двоих полицейских: одного полного и лысоватого, другого — высокого брюнета с суровым выражением лица.

«Вот она, Ольга Ветрова», — указал на неё пальцем Николай Иванович, стоявший у двери кабинета. Полный полицейский, обливаясь потом, то и дело вытирал шею и лоб платком, сделал жест в сторону стула и произнёс заученным тоном:

— Присаживайтесь, Ольга. Нам поступило заявление. Вас обвиняют в хищении дорогостоящих рецептурных препаратов.

— Что? В краже? — Оля в шоке уставилась на них, не веря своим ушам. — Я работаю здесь больше десяти лет!