Подарив любовнице роскошное колье, состоятельный мужчина для своей жены ограничился лишь ветхой бесполезной шкатулкой, купленной у пожилой старухи в парке. Дома, открыв этот скромный подарок, он замер от ужаса

Оля замерла. Логика действительно была на его стороне. Её сомнения постепенно растворялись, и она неохотно признала, что, возможно, погорячилась. Пришлось извиниться перед Виктором за свои необоснованные подозрения, хотя муж не выглядел удовлетворённым — он обиженно поджал губы, давая понять, что простить недоверие со стороны жены ему сложно. Однако, несмотря на это, загадочная записка продолжала тревожить её мысли, и ночь прошла неспокойно. Сон не шёл, а голова была занята многочисленными вопросами, на которые у неё не было ответов.

Утро выдалось по-настоящему ярким и солнечным. Как только первые лучи пробились сквозь шторы, Оля мгновенно проснулась. Это был её день — день, когда ей особенно хотелось выглядеть безупречно. Именинница, едва распахнув глаза, тут же бросилась в ванную, желая привести себя в порядок.

Но то, что она увидела в зеркале, не принесло былой радости. Её лицо больше не было таким свежим и юным. Кожа уже потеряла прежнюю упругость, между бровей залегла тонкая морщинка, словно след от волнений последних лет. «Тридцать шесть — это уже не двадцать», — с грустью подумала она, разглядывая своё отражение.

Фигура, конечно, оставалась прежней — стройной, почти девичьей, но вот глаза… Глаза стали другими. Яркие, сияющие в молодости синие озёра превратились в тусклые, затуманенные пруды, скрывающие за собой много невысказанных эмоций. В её взгляде исчезла та лёгкость, жизнерадостность, которую когда-то замечали все. Она больше не была той весёлой и энергичной девушкой, которой когда-то был покорён Витя.

Когда-то она была центром внимания, у неё было множество поклонников. Три человека всерьёз соперничали за её руку и сердце. Почему же она выбрала именно Виктора? Этот вопрос периодически возникал в её голове. Вероятно, дело было в том, что именно в нём она увидела стабильность и ту самую «каменную стену», за которой всегда мечтала укрыться.

Размышления прервал приглушённый, слегка раздражённый голос Виктора за дверью.

— Оля, долго ты ещё? Мне на работу пора собираться.

Оля вышла из ванной, немного растерянная, и удивлённо спросила:

— Как на работу? Я думала, ты останешься сегодня со мной. Погуляем вместе, как раньше. Сходим в кафе…

Виктор покачал головой, на ходу чмокнув её в щёку.

— Прости, но на работе завал. Не получится. Вернусь вечером, тогда и посидим вдвоём, — бросил он, не особо вдаваясь в детали.

В груди Оли тяжело заныло разочарование. «Вдвоём мы остаёмся только в спальне. И то не всегда,» — с грустью подумала она, глядя, как муж торопливо надевает плащ. Ведь раньше, после свадьбы, их постоянно отвлекала Тамара Игоревна, которая находила тысячу предлогов, чтобы позвать сына. Если молодые пытались побыть наедине, срочно требовалось найти очки или передвинуть мебель. Только свёкор, Иван Степанович имел силу урезонить свою жену.

Как часто Оля вспоминала его. Иван Степанович был настоящим примером доброты и тактичности. Именно он заложил основы семейного бизнеса, который после его кончины перешёл к Виктору. С ним у невестки всегда были тёплые и доверительные отношения.

— Оленька, — говорил он ей однажды, — Витя даже не понимает, какое сокровище ему досталось. Главное для мужчины — надёжная жена, верная спутница, которая всегда будет рядом. Я рад, что у него есть ты.

К сожалению, Иван Степанович ушёл из жизни слишком рано. Едва пара отпраздновала свою вторую годовщину, как случилась трагедия. Этот удар изменил их жизнь. После смерти свёкра многое стало другим.

Виктор, наскоро позавтракав, уехал в офис, оставив Олю одну на её день рождения. Разочарование от поведения мужа усиливалось. Ей казалось, что всё рушится — их отношения, её жизнь, всё. 

Оля осознала, что нужно отвлечься. В голову пришла идея испечь к ужину торт. «Наполеон или медовик — неважно, лишь бы он был домашним», — подумала она. Да, можно было бы просто съездить в кондитерскую, но домашняя выпечка всегда теплее и душевнее. «Нужно начинать прямо сейчас, чтобы торт успел пропитаться к вечеру», — решила она, собираясь на кухню.

Загоревшись идеей приготовления торта, женщина начала метаться по кухне, вытаскивая необходимые ингредиенты из шкафов и холодильника. Она уже представляла себе, как вечером вся семья будет наслаждаться домашней выпечкой. Однако её планы вскоре были нарушены свекровью, которая недовольно наблюдала за происходящим с угрюмым выражением лица.

— Чего это ты задумала? — спросила Тамара Игоревна с явным раздражением.

— Хочу испечь торт, — радостно ответила Оля, включая миксер.

— Какой ещё торт? — возмутилась свекровь. — Я вчера целый день на рынке провела, ягод набрала, варенье варить собиралась. А ты мне тут будешь мешаться своими тортами.

— Может, давайте завтра варенье сварим? — предложила Оля, стараясь сохранить мир. — У меня тоже выходной, помогу вам. Или даже сегодня после обеда успеем.

— Мне твоя помощь не нужна, — резко отрезала свекровь. — Я сказала, не занимай кухню! У меня свои дела. Надо было раньше думать!

Оля попыталась ещё раз объясниться:

— Тамара Игоревна, пожалуйста, у меня сегодня день рождения. Я хотела испечь торт, чтобы вечером все вместе за чаем посидеть.

— День рождения! Подумаешь! Не юбилей же, обойдешься! — холодно откликнулась свекровь, и на этом разговор был окончен.

Олю охватило чувство обиды. Слёзы подступали к глазам, но она знала — спорить с этой женщиной бессмысленно. Сколько бы она ни старалась, за все годы совместной жизни свекровь так и не приняла её, и все усилия сблизиться разбивались о холодную стену неприязни. Оля больше не могла оставаться в этом доме, особенно в свой день рождения. Собрав сумку и наспех переодевшись, она выбежала за дверь.

Лучше провести день в одиночестве, чем слушать бесконечные обвинения и ворчание этой ненавистной женщины. В автобусе ей вдруг пришла мысль: а что, если зайти в тот магазин, где Виктор купил ей подарок? Может, удастся узнать больше о загадочной записке. Однако, обойдя весь квартал дважды, Оля так и не нашла ни одного антикварного магазинчика. Это ещё больше её расстроило.