По дороге на свадьбу, заехал на кладбище к жене, погибщей 5 лет назад…А едве подошел к оградке, ОЦЕПЕНЕЛ от увиденного

Да и чего переживать? Она была очень довольна твоим утешительным подарком. Но что с тобой происходит? Миша потер руками лицо. — Мам, я влюбился.

— Так это же хорошо, это же замечательно. — Ничего хорошего в этом нет. Я влюбился в человека, в которого в принципе не должен влюбляться.

Мать беспокойно посмотрела на него. — Мишенька, я ничего не понимаю. Кто она? — Мама, это Диана, девушка, которая была за рулем той самой машины.

Мать на минуту задумалась. — Подожди, но ведь там, насколько я помню, ее вины и не было, она же и сама пострадала. — Я понимаю это сейчас, только… — Все равно, это неправильно.

Мы не сможем не то чтобы быть вместе, а даже просто встречаться, потому что это будет предательством по отношению Кати и Маши. Они не слышали, что в дверях кухни давно уже стоит Машенька. Когда папа договорил, она тихо шагнула назад.

Всю ночь в комнате девочки светился компьютер. Маша что-то читала, плакала, снова читала. Уснула только под утро.

— Пап, пойдем со мной в парк? — Ну, конечно, пойдем. Только ненадолго, ладно, а то у меня работа по горло. — Конечно.

Дочь хитро улыбнулась. Вообще, в последние дни она была какая-то загадочная. Они пришли в парк.

Маша усадила его на скамейку и села сама. Отец удивленно посмотрел на нее. — Мы что, пришли просто посидеть? А что, подышать свежим воздухом вредно? Он не успел ответить.

— Здравствуйте, Маша, здравствуйте, Михаил. Миша вскочил. Сердце грохотало где-то в горле.

— Диана? — Женщина посмотрела на него. — Маша написала мне, что у вас ко мне очень серьезный разговор. Что-то случилось? Миша удивленно посмотрел на дочь, а она улыбнулась.

— Очень серьезный. Папа хотел сказать, что любит вас, что без вас совершенно не может жить. Ладно, вы тут разговаривайте, а я пойду на карусели.

Девочка моментально испарилась, а Михаил испуганно посмотрел на Диану. Она же не поднимала головы. — Простите, Машу, наверное, это я наговорила ей лишнего.

Миша улыбнулся. — Конечно, прощу, но с одним условием, если вы сегодня согласитесь с нами поужинать. Прошло три года…