Освободившись в обед, Алена решила заглянуть домой и проведать болеющего мужа…
Первый порыв был позвонить мужу и потребовать объяснений. Но что-то остановило ее. Страх? Неготовность услышать правду? Или смутное предчувствие, что это лишь верхушка айсберга? В дверь тихонько постучали.
На пороге стояла Ольга с термосом в руках. «Я подумала, тебе может понадобиться компания», — сказала она, протягивая термос. «Это травяной чай, сама собирала.
Помогает сердцу, когда болит». По выражению лица Анны она сразу поняла, что что-то случилось. Молча присела рядом, терпеливо ожидая, пока Анна решится заговорить.
«Он соврал мне», — наконец тихо произнесла Анна, показывая фотографию. «Сказал, что на совещании, а сам в ресторане с какой-то женщиной». Ольга долго смотрела на фото, потом перевела взгляд на Анну.
Морщинки вокруг ее глаз стали глубже, словно от внутренней боли. «Возможно, есть какое-то объяснение», — осторожно начала она.
«Деловая встреча». Но ее глаза говорили другое. В них читалось сожаление, горечь и что-то похожее на застарелую рану.
«Вы что-то знаете», — это был не вопрос, а утверждение. «Прошу вас, скажите мне правду». Ольга тяжело вздохнула, будто принимая сложное решение.
«Понимаешь, Анна, я не хотела вмешиваться. Но я слишком хорошо знаю эту семью». Она посмотрела в сторону спальни, где спала Тамара Николаевна.
«Когда Иван умер, Тамара все своему Сереже отдала — и любовь, и заботу, и деньги на учебу. А он избаловался. Привык, что все его желания исполняются, а сам ничего взамен не дает».
Ольга замолчала, собираясь с мыслями. «Я видела, как он с девушками своими обращался. Приведет познакомить с матерью, клянется, что любовь на всю жизнь.
А через месяц новая. И всегда ему все прощалось. Тамара-то до сих пор верит, что он просто свое счастье искал.
А по мне, просто никогда ничего ценить не умел». В тишине комнаты отчетливо тикали часы на стене. За окном шелестел дождь.
Анна чувствовала, как мир, который она строила три года, рушится карточным домиком. «Я поеду домой», — твердо сказала она. «На пару дней.
Нужно проверить квартиру и поговорить с мужем. Увидеть его лицо, когда я спрошу правду». Ольга внимательно посмотрела на нее и молча кивнула.
«Я присмотрю за Тамарой. Только будь готова к тому, что иногда правда бывает слишком горькой. Как микстура — невкусная, но лечебная».
В темноте комнаты Анна долго лежала без сна, глядя в потолок и прислушиваясь к дыханию спящей в соседней комнате свекрови. Завтра она купит билет на утренний поезд. И чтобы ни ждало ее дома, она должна быть готова принять правду, какой бы болезненной она ни оказалась.
Может, у Сергея и правда была деловая встреча, думала Анна, поворачиваясь на другой бок. Но почему тогда он сказал, что будет на совещании? И почему эта женщина так близко? И почему они смеются? Вопросы кружились в голове, не давая уснуть, складываясь в мозаику, картина которой пугала до дрожи. Утренний поезд мчался сквозь унылые осенние пейзажи.
Анна сидела у окна, наблюдая, как капли дождя скользят по стеклу, создавая причудливые узоры. За три часа пути она перебрала в голове десятки сценариев предстоящего разговора с Сергеем. Но ни один не казался правильным.
Киев встретил ее серым небом и моросящим дождем. Такси высадило Анну возле знакомого подъезда, и на мгновение ей показалось, что все как прежде — сейчас она поднимется в квартиру, и Сергей встретит ее с улыбкой. Но воспоминание о фотографии в ресторане быстро вернуло ее к реальности.
Обычно шумный подъезд сегодня казался пустым и гулким. Каждый шаг по ступенькам отдавался эхом. Анна остановилась у двери квартиры, прислушиваясь.
Тишина. Она достала ключи, но в последний момент решила позвонить. Телефонный разговор с Сергеем прошлым вечером был коротким и напряженным.
«Я приеду завтра утром», — сказала она. — «Нужно забрать кое-какие вещи для твоей мамы». — «Хорошо», — ответил он после паузы.
— «Меня, скорее всего, не будет дома. Завтра важное совещание». — «В субботу?» — удивилась Анна…
