Одноклассники превратили жизнь этой девушки в кошмар, потому что она была из бедной семьи. Но когда увидели, с кем она пришла на выпускной, едва НЕ ПОДАВИЛИСЬ…

— Журналист? Самоедов?
Мать присела на край стула и едва не упала с него. Её лицо выражало беспокойство.
— Что он сказал?
Катя рассказала про свой вопрос и его ответ, удивившись реакцией матери.

— Не зря он так сказал, — задумчиво проговорила мать, вытирая руки и снова вставая у плиты.
— Почему?
— Потому что он мой отец.

Катя чуть не подпрыгнула на стуле.
— Как это отец? Мой дед?
Мать равнодушно кивнула.
— Именно.

Он твой дед, который выгнал меня из дома, стоило мне забеременеть от однокурсника. Турнул меня из дома, не оказав никакой поддержки. Мне было восемнадцать лет, я тогда плохо соображала, что происходит в моей жизни.

А он выгнал меня со словами: «Научилась делать детей, значит, научишься всему остальному». А теперь он, оказывается, считает это главной ошибкой. Эта его ошибка стоила моего женского счастья…

И твоего, кстати, светлого будущего. Жалкий журналистишка, который учит всех жизни, а сам ничего толком о ней не знает.
Катя сидела, словно поражённая ударом грома.

Она не знала, кто прав, а кто виноват в сложившейся ситуации. Но ей срочно надо было встретиться с Леонидом. Девушка вбежала в школу и пронеслась мимо кабинета директора.

Она слышала голоса, доносившиеся из учительской. Один из них принадлежал журналисту. Катя влетела в учительскую и остановилась напротив журналиста.

— Гринёва! — закричал преподаватель по литературе. — Что ты себе позволяешь?
— Меня зовут Гринёва Екатерина Семёновна, — сказала Катя, словно не слыша преподавателя. — Моя мать — Гринёва Людмила Леонидовна.

Вам это что-то говорит?
Самоедов несколько минут помолчал, потом встал с кожаного дивана, на котором сидел в окружении других учителей и директора. Он откашлялся и протянул Кате руку.
— Очень приятно, Екатерина Семёновна.

А я Гринёв Леонид Петрович. И, так понимаю, я ваш дедушка?
— Вы всё правильно понимаете, — Катя кивнула. — А теперь я уйду, не буду вам мешать.

— Хочу только сказать, что ошибка, о которой вы жалеете, живёт в весьма стеснённых условиях под гнётом настоящего монстра. Наверное, под старость лет вам придётся принимать ещё кое-какие решения, касающиеся вашей семьи, которая, в принципе, ни на что не претендует.
Катя вышла из учительской и побежала вниз по ступенькам.

Зачем-то она вспомнила Мишеля, который стоял на задних лапах за кусочек школьной котлеты. И от этого воспоминания стало ещё горче. В их квартиру позвонили, когда Олег как раз доедал свои тушёные овощи, припоминая про мясо…