Обманувши дружину-доярку і продавши її будинок, чоловік з коханкою вигнали її на вулицю. Та так як вчинила дружина вони не забудуть ніколи…
А он стоял посередине комнаты и хохотал, словно безумный. Утром их встретил бригадир. Молча выдал 2 ватника рукавицы и виллы.
На грузовике, вывез их на подхоз, поставил задачу, бросил целый ворох мешков и отобал обратно на ферму. Максим и Вероника принялись ковырять навоз и закидывать его в мешки. Работали они молча.
Максим с хмуром выражением лица, Вероника морща нос от неприятного аромата. Спустя час, Вероника отшвырнула лопату и со слезами посмотрела на свои мозолистые руки, с обломками некогда длинных и ухоженных ногтей. Я устала.
Максим выпрямился и оперся на лопату. Хмуро посмотрел на нее, чувствуя, как снова поднимается в душе раздражения. Устала, говоришь, злобно причудился он, а денежки мои прогуливать ты не уставала.
Только благодаря тебе мы здесь. Среди этих коров кидаем этот навоз. Что ты на меня кричишь? Захныкала Вероника.
Ты же мужчина. Неужели не мог что-нибудь придумать? Ты ж раньше здесь всю технику ремонтировал. Хвастал, что руки у тебя злоты.
Иди в механизаторский цех. Устройся на работу нормальную. Думаешь, я не пытался? В сердцах заорал Максим.
Мне там сразу отворот-поворот дали. Машка со своим мужиком постарались. Мне теперь тут везде кроме этого вонючего коровника дорога закрыта.
Бери лопату и работай. Вероника поправила косынку, вытерла потные руки и напялила рукавицы. К ним подъехал трактор.
Из кабины выглянул Панкрат. Привет рабочему классу. Громогласно поприветствовал он и спрыгнул с высокой подножки.
Подошел к Веронике и заглянул ее унылые лицо. Устала, спросил он. Она кивнула, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать.
Мозоли натерла. Она с видом обиженного ребенка протянула ему свои руки покрытые волдырями. Давай тебя в медпункт свезу с готовностью предложил Панкрат лезть в кабину.
Вероника моментально отбросила лопату и живо залезла в кабину трактора. Максим злобно сплюнул и прошипел угрожающее. Ты к бабе моей не приставай, понял? Успокойся, нахмурился Панкрат.
Что ты ей можешь дать? У тебя даже своего жилья нет. А я уж расстараюсь, баловать бы… Баловать особо не буду, баба баловать только портить, но всякая ей лучше со мной будет. Я тебя предупреждаю, глухо пробурчал он.
Угомонись с угрозой прорычал сосед, не маленькая, пусть сама выберет. Максим глянул на сидевшую в кабине Веронику и вдруг понял, что всё, он её уже потерял. Она свой выбор сделала.
Панкрат так и не оставил свои мысли относительно Вероники и при каждой встрече пытался выразить свою симпатию или проявить заботу, вот как сейчас, например. К тому же он весьма хорошо зарабатывал, а жил один, чем не жених. Максим проводил злобным взглядом трактор, ввозящий Веронику, и с ожесточением вонзил лопату в наос.
Разумеется, он никуда не пойдёт и не будет её сдавать. Пусть делает, что хочет и живёт с кем хочет. Нет никакого смысла её удерживать.
Он для неё уже давно сбитый летчик, отработанный материал. Внезапно он понял одну простую вещь. Во всех своих проблемах виноват только он сам.
Ни Вероника, ни тем более жена тут ни при чём. Он всё сам разрушил вот этими руками, облачёнными сейчас грязные рукавицы, осталось быть и спрашивать неского, кроме как самого себя. И то, что Вероника от него отвернулась, тоже только его вина.
Максим Криво улыбнулся своим мыслям. Видно судьба у него такая. Один и в навозе.
