* Не выдержав похорон жены, мужчина поспешил уйти раньше с кладбища. А на выходе встретил девочку попрошайку и кинул ей последние карманные деньги. Развернувшись к машине, он услышал за спиной: «Дядь, да жива твоя жена. Но лучше тебе от этого не станет. Иди за мной…»…

Алексей Сидоров стоял у свежевырытой могилы его жены Ольги, жимая в руках черный зонт, хотя дождя еще не было. Просто держать что-то в руках было легче, чем позволить им бесцельно висеть вдоль тела. Вокруг толпились родственники Ольги, ее сестра Мария с мужем Дмитрием, двоюродные братья, тетки, дальние родственники, которых он видел только на похоронах и свадьбах.

Все они говорили правильные слова соболезнования, но Алексей чувствовал в их голосах что-то фальшивое, наигранное, словно они играли роли в плохом спектакле. «Леша, держись!», – шептала Мария, обнимая его за плечо. Ее голос дрожал от слез, но Алексей заметил, что глаза у нее были сухими.

Оля была такой хорошей, такой светлой душой. Господь прибрал ее к себе раньше времени. Но она теперь на небесах, смотрит на нас оттуда.

Алексей кивал механически, не слушая эти банальные утешения. В голове все еще не укладывалось. Еще неделю назад Ольга собиралась к деду Николаю на похороны в Ровно.

Дед умер внезапно сердечный приступ в возрасте 82 лет. Ольга была единственной из внучек, кто действительно любил старика и регулярно навещала его в последние годы. Остальные родственники появлялись только по большим праздникам, да и то не всегда, считая старика ворчливым и скучным.

«Я поеду одна», сказала она тогда, целуя мужа на прощание. Алексей помнил каждую деталь того утра, как она стояла у зеркала в прихожей, поправляя черную блузку, как вытирала платком свои покрасневшие от слез глаза. «Ты же знаешь, как дед меня любил.

Хочу проводить его достойно, как он заслуживает. Посижу у гроба, поговорю с соседями, узнаю, не нужна ли кому помощь. Может, все-таки вместе поедем?» – предложил тогда Алексей.

«Дорога дальняя, ты расстроена. Нет, милый. У тебя завтра важная презентация в офисе, не стоит из-за меня все ломать.

А я справлюсь. Дед всегда говорил, что я у него самая сильная из всех внучек. Это были ее последние слова.

На обратном пути уже поздним вечером понедельника произошла авария. По словам сотрудников полиции, Ольга не справилась с управлением на мокрой дороге, после дождя машина съехала с трассы, перевернулась и загорелась. Когда спасательные службы прибыли на место, было уже поздно.

Алексей помнил тот звонок в половине седьмого утра во вторник. Голос участкового был усталым и официальным, но в нем чувствовалось неподдельное сочувствие. Алексей Викторович? Вам нужно срочно приехать в Ровно.

Ваша супруга попала в серьезное дорожно-транспортное происшествие. Она? Она жива? Прошептал Алексей, уже зная ответ по интонации. К сожалению, нет.

Смерть наступила на месте происшествия. Примите мои искренние соболезнования. Все остальное помнилось, как в страшном тумане.

Бессонная ночь, дорога в Ровно на рассвете, больничный морг с его удушающим запахом формалина и смерти. Опознание стало настоящим кошмаром, лицо Ольги было настолько изуродовано огнем и осколками стекла, что смотреть было невозможно. Мария рыдала рядом, Дмитрий держал ее за руку и что-то шептал на ухо, стараясь утешить и ее, и себя.

Леша, не мучая себя, умоляла Мария, когда патологоанатом предложил ему войти в морг для окончательного опознания. Запомни ее красивой, какой она была при жизни. Не надо смотреть на то, что осталось.

Это же не она, это только искалеченная оболочка. Но процедура опознания была обязательной. Алексей с трудом заставил себя войти в холодную комнату и взглянуть на то, что лежало под белой простыней.

Обугленные волосы, изуродованное лицо, но телосложение, ее обручальное кольцо, все сходилось. Документы, паспорт и водительские права были найдены в сумочке, которая чудом уцелела в багажнике. Это она, с трудом произнес он, отворачиваясь от стола.

Это моя жена. Все остальные формальности взяли на себя родственники Ольги, они же настояли на закрытом гробе. Они же организовали перевозку тела обратно в город.

Они же заказали поминки и выбрали место на кладбище. Понимаешь, Леша, объяснял Дмитрий, когда они обсуждали детали похорон в придорожном кафе, после такой страшной аварии лучше, чтобы люди запомнили Ольгу живой и красивой. А то ведь всякие сплетни могут пойти, знаешь, как народ любит обсуждать подобные трагедии.

Скажут, что не пристегнулась, или что выпила, или еще что-нибудь в таком духе. Алексей согласился. Ему было все равно.

Ольги больше не было вот что имело значение. Все остальное казалось мелочами, не заслуживающими внимания. Какая разница, какие цветы заказать и сколько машин будет в кортеже.

Главное уже произошло его жизнь разделилась на да и после. Сейчас, стоя у могилы в этот солнечный октябрьский день, он смотрел на венки и цветы, на лица людей, произносящих речи о том, какой замечательной была Ольга, и ничего не чувствовал. Пустота.

Как будто вместе с Ольгой из него ушла и душа, оставив только пустую оболочку, которая механически кивала в ответ на соболезнования и благодарила за добрые слова. Земля тебе пухом, дорогая сестренка, всхлипывала Мария, бросая гор с земли на крышку гроба. Прости нас всех за то, что не смогли тебя защитить.

Прости, что не удержали тебя в тот день. Интересная фраза «прости нас всех». За что просить прощения? Но Алексей не стал вдумываться в слова.

Скорбь делает людей странными, заставляет говорить всякую чушь, искать вину там, где ее нет. Церемония затягивалась. Священнослужитель читал молитвы, его голос монотонно звучал в тишине кладбища.

Родственники по очереди произносили прощальные слова, каждый считал своим долгом сказать что-то о покойной. Алексей слушал их рассказы об Ольге и удивлялся, неужели они говорят о его жене. Эта идеальная женщина из их речей мало походила на живую Ольгу с ее маленькими слабостями, странностями и привычками.

Алексей чувствовал, как земля уходит из-под ног. Не метафорически, буквально. Ноги подкашивались, перед глазами плыли черные круги, в ушах стоял звон.

Жара, стресс, бессонные ночи давали о себе знать. Мне нужно отойти, прошептал он Марии, когда очередной родственник начал длинную речь о том, как Ольга помогала ему в трудную минуту. Конечно, дорогой, конечно, закивала она с пониманием глядя на его бледное лицо.

«Иди! Мы тут все доделаем, не волнуйся!» Алексей медленно пошел по дорожке к выходу с кладбища. За спиной еще звучали голоса, но он больше не оборачивался. Прощание состоялось.

Ольги больше нет. Теперь предстояло как-то жить дальше, хотя Алексей понятия не имел, как это делать. Для чего теперь вставать по утрам? Для чего работать, строить планы, мечтать о будущем? Все его планы были связаны с Ольгой.

У ворот кладбища на старой деревянной скамейке сидела девочка лет десяти-одиннадцати. Худенькая, в потертом пальто, явно не по размеру слишком большом и длинным, с серьезными темными глазами, которые казались слишком взрослыми для ее лица. Перед ней на земле стояла жестяная банка из-под консервов с мелочью несколько монет.

«Дядя, дайте на хлебушек», — тихо попросила она, когда Алексей поравнялся с ней. Голос у нее был звонкий, но усталый. Он машинально полез в карман пиджака.

Там оказались две двухсотгривневые банкноты и мелочь. «Но какая разница? Держи», — сказал он, бросив банкноты в банку. Девочка ахнула, увидев сумму.

«Дядя, да это же очень много». Вы уверены? Может, вы ошиблись? Уверен, устало ответил Алексей и направился к своей машине, которая стояла на парковке рядом с кладбищем. «Дядь», — окликнула его девочка.

Он обернулся. Она стояла, держа в руках банку и смотрела на него странным, изучающим взглядом. В ее глазах было что-то такое, что заставило его остановиться.

«Дядь, да жива твоя жена», — сказала она тихо, но отчетливо. «Но лучше тебе от этого не станет. Иди за мной», — Алексей застыл.

Мир вокруг замер. Даже птицы перестали петь. Звуки с кладбища, голоса родственников, плач, скрип лопат — все стихло, словно кто-то выключил звук.

«Что ты сказала?» — прохрепел он, чувствуя, как сердце бешено забилось в груди. «То, что сказала», — ответила девочка, подходя ближе. «Не стой, как столб.

Времени мало. Иди за мной», — она схватила банку и быстро зашагала прочь от кладбища по узкой тропинке, ведущей в лес. Алексей, словно зачарованный, побрел следом…