На столе — записка… От прочинанного волосы дыбом стали!

И в этот момент образ другой женщины, той, что еще недавно казалась такой важной, начал таять, как мираж.

Алексей оглянулся на Ольгу, которая стояла чуть в стороне, поправляя цветы в вазе.

Она выглядела усталой, но красивой, той красотой, которая не бросается в глаза, а открывается постепенно, с годами. Ее движения были плавными, почти невесомыми, и в них чувствовалась забота, которую она окружала всех вокруг.

Он вдруг понял, что не замечал этого раньше, или, может, не хотел замечать.

Тещины слова эхом звучали в его голове, и каждый раз, когда он смотрел на жену, в груди разливалось тепло, смешанное с чувством вины.

Он вспомнил, как последние недели Ольга готовила его любимые блюда, как молча принимала его букеты, как смотрела на него с той странной задумчивостью, будто прощалась. И эта мысль кольнула его сильнее, чем он ожидал.

Праздник продолжался, но Алексей уже не был полностью в нем. Он наблюдал за Ольгой, за тем, как она смеялась над шуткой старого друга, как подливала чай теще, как обняла племянницу, которая приехала из другого города.

Все это было таким привычным, таким родным, что он вдруг почувствовал страх…

Страх потерять это навсегда. Теща, все еще вытирая слезы, улыбнулась ему через стол, и в ее взгляде было что-то, чего он не мог расшифровать. То ли предупреждение, то ли надежда.

— Ты чего задумался? — тихо спросила Ольга, подойдя к нему с бокалом вина.

— Да так, — он замялся, пытаясь скрыть смятение. — Просто ты правда сегодня красивая.

Она посмотрела на него с легким удивлением, но ничего не ответила, только чуть улыбнулась и отошла к гостям…