На обходе немой пациент незаметно сунул в карман хирурга ЗАПИСКУ. Прочитав ее, схватил за сердце и ОЦЕПЕНЕЛ…
Куда выписывать-то? Ни вещей, ни документов. Вот ее к нам и определили временно. Она тихая, нелюдимая совсем.
Рисует все время одного и того же человека, как заведенная. Да амулет свой и целует. Я вас-то сразу и узнал поэтому.
Вы выглядите, как на ее портрете. Она еще цифры какие-то похожие на номер телефона. Все писала на бумаге.
Несколько раз звонили. Там женщина трубку брала. Говорила, что номером ошиблись, и никогда здесь пропавшая женщина не могла жить.
Олег, едва дочитав до конца, опрометью ринулся в сестринскую. Забежал, схватил Ольгу за рукав и грубо потащил в коридор на глазах у изумленных коллег. Прижав ее к стенке, он закричал в гневе.
Как ты могла? Зачем? Зачем ты отвечала по телефону, что здесь не проживала пропавшая женщина? Ты знала, что Ирина жива, и слова мне не сказала. Да кто ты вообще после этого? Негодовал мужчина. Олежек, не кричи, я все тебе объясню.
Я же как лучше хотела. Зачем она тебе? Она все равно тебя не помнит. Я люблю тебя.
Ну почему ей все, а мне ничего? Чем она лучше? Пыталась оправдаться Ольга. Я тебе даю двадцать четыре часа на сборы, чтобы духу твоего в доме не было. Работать мы теперь тоже вряд ли сможем.
Бог тебе, судья, отрезал мужчина. Он снял халат, сел в машину и помчался за двести километров в интернат. Ире, как будто стерли память.
Больницу помнила смутно. Она то приходила в сознание, то снова его теряла, много спала и была очень слабой. Ее жизнь все время висела на волоске.
Но самое печальное другое. Сколько раз у нее не пытались узнать, кто она, как зовут, женщина вообще ничего не могла ответить. Связки были задеты, и пациентка онемела, да и не помнила совершенно ничего.
Ира все время хваталась за кулончик на шее, она не знала, кто его подарил, но совершенно точно это близкий человек, и амулет, возможно, единственный ключ к разгадке. Когда она физически достаточно окрепла, стал вопрос, куда ее выписывать из больницы. Тогда главврач созвонился с заведующей интерната и попросил приютить потеряшку на время, надеясь, что она таки что-то вспомнит.
Пожалел женщину. Это так странно, потерять память, такое ощущение, как будто ты находишься в чужом теле и не знаешь до конца, а твои ли это руки, а глаза. Каждое утро в интернате начиналось для нее одинаково.
Ира смотрела на незнакомую женщину, отражавшуюся в зеркале, и спрашивала, кто ты, как жила, как попала в больницу. Но ответов по-прежнему не было. Был только образ мужчины и ощущение приятного тепла, когда он возникал в голове….
