Мужчину бросили жена и дочка, когда узнали, что он неизлечимо болен. А когда они через полгода вернулись за наследством, даже не представляли, ЧТО их ждет

Иногда он слышал, как Марина говорила по телефону, обсуждая что-то с подругами. В ее голосе звучали усталость и раздражение. Алина возвращалась домой поздно, почти не смотрела отцу в глаза и сразу уходила в свою комнату.

Дмитрий понимал, что их избегание — это не злость, а страх перед его состоянием. Но от этого ему не становилось легче. «Я еще здесь, я еще жив», — думал он, но эти мысли уже не приносили утешения.

Ему казалось, что он невидим, что его страдания остались без ответа. Дмитрий знал, что молчание разрушает их семью, и пытался вернуть то, что у них было раньше. Однажды вечером он позвал Марину в гостиную.

«Давай поговорим», — попросил он. Она встала у двери, сложив руки на груди. «О чем говорить, Дима? Все и так понятно», — ответила она с заметным раздражением.

«Марина, я вижу, как ты отстраняешься. Я чувствую это. Мы должны быть вместе в этот момент, а не расходиться в разные стороны», — тихо сказал он.

Она отвела взгляд и быстро ответила: «Ты думаешь, мне легко? Я не могу видеть, как ты угасаешь. Я просто не знаю, как с этим справиться». На следующий день Дмитрий попытался поговорить с Алиной.

Когда она вернулась домой поздно вечером, он встретил ее на пороге. «Алина, можно тебя на минуту?» Она устало сняла куртку и кивнула. «Я вижу, как ты страдаешь. Но мне больно видеть, что ты уходишь от меня. Я же твой отец», — сказал он с тяжестью в голосе. Она не смогла сдержать слез.

«Папа, я не знаю, как с этим жить. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне хочется убежать. Я просто не могу, понимаешь?» Дмитрий обнял ее, но чувствовал, что его слова не доходят до нее.

После этого разговора стало ясно: несмотря на его усилия, семья оставалась замкнутой в своих переживаниях, а он — в своих. После нескольких неудачных попыток наладить контакт Дмитрий начал замыкаться. Он меньше говорил, реже выходил из своей комнаты.

Время словно остановилось для него. Его дни проходили одинаково: он подолгу сидел в тишине, иногда беря в руки старые фотографии, которые хранились в ящике стола. Он разглядывал снимки, на которых семья еще была счастливой: их отпуск на море, первый день рождения Алины, покупка дома.

Все эти моменты теперь казались далекими, как будто происходили с кем-то другим. «Где все это исчезло?» — думал он, чувствуя, как воспоминания только усиливают его одиночество. Иногда он хотел подняться, пойти к Марине или Алине, но сил не хватало.

Вечерами он слышал, как Алина слушает музыку у себя в комнате, а Марина смотрит телевизор на кухне. Они были рядом, но словно на разных планетах. Дмитрий чувствовал, что его внутренний мир становится все темнее.

Его мысли все чаще возвращались к тому, что его время уходит, а он так и не смог восстановить связь с близкими. Вечером Марина позвала Дмитрия в гостиную. Ее голос звучал сдержанно, но в нем чувствовалась какая-то странная тяжесть.

Алина уже сидела на диване, опустив голову. Дмитрий почувствовал, что сейчас произойдет что-то важное, но не мог предугадать, что именно. «Дима, нам нужно поговорить», — начала Марина, стоя посреди комнаты.

Дмитрий медленно опустился в кресло и, скрестив руки на груди, посмотрел на жену. «Говори», — тихо произнес он. Марина вздохнула, будто собираясь с силами.

«Мы с Алиной решили, что должны уехать». Дмитрий нахмурился, не сразу понимая смысл ее слов. «Что значит уехать? Почему?» — спросил он, напряженно глядя то на жену, то на дочь.

Марина отвела взгляд. «Дима, мы больше не можем. Я не могу видеть, как ты угасаешь. Это слишком тяжело. Я просто не справляюсь», — сказала она чуть слышно. Алина, не поднимая головы, тихо добавила: «Папа, прости нас. Я не могу смотреть, как ты страдаешь». Дмитрий замер. Эти слова звучали как предательство.

Он смотрел на них, чувствуя, как в груди сжимается что-то болезненное. «Вы решили оставить меня одного? Когда мне хуже всего?» — спросил он, его голос был полон боли. Дмитрий медленно поднялся с кресла, чтобы встать напротив Марины.

Он не кричал, но его голос звучал надломленно. «Я всегда был рядом с вами, когда вам было тяжело. Марина, когда мы только начинали, я работал сутками, чтобы обеспечить нас. Алина, я делал все, чтобы ты ни в чем не нуждалась. И теперь, когда мне нужна ваша поддержка, вы просто уходите?» Марина попыталась ответить: «Дима, я знаю, как это звучит. Но я больше не могу притворяться, что справляюсь. Это разрушает меня». Ее голос дрожал, а в глазах стояли слезы. Дмитрий посмотрел на Алину, надеясь, что хотя бы она поймет.

«Алина, ты ведь обещала, что будешь рядом. Ты сама это сказала», — обратился он к дочери. Алина наконец подняла голову, и по ее щекам катились слезы.

«Папа, я не хотела тебя подводить. Но каждый раз, когда я вижу, как тебе плохо, я просто ломаюсь. Я не могу с этим справиться». Дмитрий отвернулся, чтобы не показать своих слез. Он чувствовал, как внутри все рушится. «Если вы решили уйти, то я вас не держу. Делайте, как считаете нужным», — с трудом выговорил он, опустившись обратно в кресло. Его голос был тихим, но в нем звучали обида и глубокая боль. Марина подошла к нему, будто хотела что-то сказать, но передумала.

Вместо этого она лишь прошептала: «Прости меня». Утро в доме началось тягостно. Дмитрий проснулся раньше, чем обычно, и сел в своем кресле у окна, глядя на двор…