Муж мне иzменил на глазах у всех. Я «отомsтила»…

Стоял на лестничной площадке с букетом роз и виноватым лицом. «Можно войти?» — спросил он. «Нет», — ответила я, не открывая дверь полностью.

«Лена, ну что за детский сад?» Его тон стал раздраженным. «Из-за чего весь этот театр? Ты же взрослая женщина». «Именно поэтому я и ушла».

«Ладно», — он вздохнул. «Если это из-за Оли…» Оли… «Значит, ее зовут Оля». «Это ничего не значило», — продолжал Иван.

«Просто…» «Иван…» — перебила я. «Я беременна». Он замолчал. Потом медленно опустил руки с букетом.

«Сколько?» — спросил он тихо. «Восемь недель». Я видела, как он считает в уме.

Восемь недель — это октябрь, корпоратив, та ночь. «От меня?» — спросил он еще тише. «Не знаю», — ответила я честно.

Лицо Ивана изменилось, стало жестким, злым. «Что значит — не знаешь? С кем ты спала, Елена?» «С Олей», — сказала я спокойно. «И с человеком, которого встретила в ту ночь, когда ты целовался с Олей на корпоративе».

Он стоял молча несколько секунд, переваривая информацию. «Значит, ты мне отомстила», — сказал он наконец. «Поздравляю.

Получилось». «Это не месть, Иван. Это последствия».

«И что теперь?» Он швырнул розы на пол. «Будешь рожать неизвестно от кого?» «Буду рожать от того, кто будет рядом», — ответила я и закрыла дверь. Иван стучал еще минут пять, потом ушел.

А я села на пол в прихожей и заплакала. Не от жалости к себе, а от облегчения. Наконец-то все сказано.

Артем нашел меня через месяц. Просто постучал в дверь в субботний вечер, когда я читала книгу о беременности. «Как вы узнали адрес?» — спросила я, впуская его.

«Через регистратуру клиники», — ответил он. «Извините за вторжение, но я волновался. Он принес пакет с продуктами и термос с супом».

«Вы не обязаны», — сказала я. «Знаю». Он снял куртку. «Но хочу».

Мы поужинали молча. Потом он помыл посуду, а я смотрела, как он движется по моей маленькой кухне. Уверенно, спокойно, словно был здесь много раз.

«Артем», — сказала я. «А если ребенок не от вас?» «А если от меня?» — ответил он вопросом на вопрос. «Тогда все сложно». «Все уже сложно».

Он вытер руки полотенцем. «Но это не значит, что безнадежно». На четвертом месяце появился Иван с адвокатом.

Требовал тест ДНК. Угрожал судом за раздел имущества. Кричал, что не даст воспитывать чужого ребенка на свои деньги…