Молодой врач нашел на улице раненую девочку, которая плакала от боли, и сделал все, чтобы спасти ее. Он провел операцию, не думая о последствиях. Но вечером, вернувшись домой и включив телевизор с ужасом увидел ее фото в новостях

Это не про бумажки и формальности, это про помощь тем, кто в ней нуждается. Часы показывали почти три ночи. Андрей встал, прошел на кухню и налил себе стакан воды.

Он хотел освежить мысли, но тревога никуда не уходила. Заглянув еще раз в гостиную, он убедился, что Настя крепко спит, и лег на диван в своей комнате. Сон не шел.

Его взгляд упирался в потолок, а мысли продолжали кружить вокруг одного, «Завтра мне придется отвечать за свои действия». Андрей проснулся рано. Утренний свет пробивался сквозь жалюзи, освещая гостиную.

Настя все еще спала, свернувшись клубочком под одеялом. Он тихо подошел, чтобы проверить, как она себя чувствует. Лицо девочки было расслабленным, и это немного успокоило его.

«Пусть отдыхает, ей это нужно», подумал он. На кухне он приготовил простой завтрак, бутерброды и чай. Андрей знал, что ему нужно спешить в клинику, чтобы разобраться с возможными последствиями вчерашней операции.

Но он не хотел, чтобы Настя проснулась одна и испугалась. Поэтому он оставил ей записку на кухонном столе, «Больше чем Насте, доброе утро. Я ушел ненадолго по делам.

На столе есть чай и еда. Если что-то понадобится, мой телефон лежит рядом. Я скоро вернусь».

Андрей. Он также оставил включенным телевизор на детском канале, чтобы ей не было скучно, и поставил в комнате свои мягкие тапки, они точно должны были ей подойти. Настя должна была чувствовать, что она здесь в безопасности.

Набросив пальто и взяв сумку, Андрей выскользнул за дверь. На улице было прохладно, утренний воздух бодрил, но внутри его все еще грызло беспокойство. «Что скажет руководство? Уволят ли меня?» думал он, направляясь к клинике.

Несмотря на внутреннее терзание, он чувствовал, что поступил правильно. Вчера он сделал то, чему его учили, помог ребенку, когда это было нужно. Но знание, что бумажная сторона может обернуться проблемами, не давало ему расслабиться.

На пороге клиники Андрей замедлил шаг. Дежурная медсестра у ресепшена приветливо улыбнулась. «Андрей Сергеевич, вы рано сегодня».

«Да дела», – коротко ответил он, стараясь не выдать свою тревогу. Зайдя в свой кабинет, он сел за стол, пытаясь сосредоточиться. Однако мысль о том, что может случиться дальше, снова и снова возвращалась.

Андрей знал одно, ему нужно быть готовым к любому развитию событий. В клинике царила привычная утренняя суета, медсестры спешили с картами пациентов, врачи обсуждали планы на день. Андрей только успел достать блокнот и открыть записи, когда дверь в кабинет приоткрылась.

На пороге стояла администратор клиники, которая выглядела слегка напряженной. «Андрей Сергеевич, главный хирург, Игорь Николаевич, просит вас к себе». «Немедленно», – сказала она сдержанным тоном.

Андрей почувствовал, как сердце пропустило удар. Он кивнул, убрал блокнот в ящик стола и направился в сторону кабинета начальства. В груди зашевелилось неприятное предчувствие.

«Скорее всего, дело в операции», – подумал он. Кабинет Игоря Николаевича находился в конце коридора, за массивной деревянной дверью, с табличкой «Главный хирург». Андрей постучал и вошел, услышав приглушенное «Входите».

Игорь Николаевич сидел за своим огромным столом, уставленный документами и медицинскими справочниками. Его взгляд был строгим, лицо сохраняло непроницаемое выражение. Андрей закрыл за собой дверь и сел напротив.

«Андрей Сергеевич, вы знаете, почему я вас вызвал?» – начал Игорь Николаевич, отложив в сторону очки и сложив руки на столе. «Догадываюсь», – ответил Андрей, стараясь говорить спокойно. «Вчера вечером, без моего разрешения и без согласования с администрацией, вы провели операцию на ребенке.

Это правда?» Андрей кивнул, чувствуя, как напряжение растет. «Да, Игорь Николаевич. Вы понимаете, что нарушили протоколы?» Голос хирурга был строгим, но не злым.

Он словно искал оправдания действиями Андрея, но формальности требовали четкого ответа. «Понимаю», – честно ответил Андрей. Но ситуация была экстренной.

Девочка была в ужасном состоянии, у нее был сложный перелом, и ждать до утра было невозможно. «Экстренной?» – переспросил Игорь Николаевич, поднимая бровь. «Экстренные ситуации не отменяют правил.

Мы работаем в частной клинике, Андрей Сергеевич. Здесь все должно быть оформлено, оплачено, согласовано». Андрей выпрямился, его голос стал тверже, «Простите, но я действовал ради спасения ребенка».

В тот момент бумажки не могли быть важнее ее здоровья. Игорь Николаевич вздохнул, покачав головой, «Вы хороший врач, Андрей Сергеевич, и я это знаю. Но вы поставили под угрозу репутацию клиники.

Вы понимаете, какие могут быть последствия, если родители девочки подадут жалобу?» «Но они не подадут. Я уже нашел ее мать, и сообщил, что с ребенком все в порядке», возразил Андрей. «Даже если так, – перебил Игорь Николаевич, – вы не имели права действовать без разрешения.

И за это я не могу оставить вас на прежнем месте». Андрей почувствовал, как холод пробежал по спине. «Вы хотите сказать, что меня увольняете?» Игорь Николаевич встал из-за стола и обошел его, встав напротив Андрея.

«Да. Я ценю ваш талант, но мы не можем себе позволить таких нарушений. Заберите свои вещи и передайте дела коллегам».

Андрей молча кивнул, с трудом сдерживая разочарование. Он поднялся, попрощался с Игорем Николаевичем, и покинул кабинет. Идти по коридору было тяжело.

Коллеги смотрели на него, словно что-то подозревали. Андрей прошел мимо приемного отделения, где медсестра, которая знала его много лет, тихо спросила. «Все в порядке, Андрей Сергеевич».

Он остановился и вздохнул, «Да, все нормально». Но внутри он понимал, что это был конец его работы здесь. «Я сделал все правильно», — повторял он про себя, уходя из клиники, с тяжелым сердцем.

Андрей открыл дверь своей квартиры, стараясь не шуметь. Он снял куртку и ботинки, бросил взгляд в гостиную и облегченно выдохнул. Настя все еще спала, свернувшись под одеялом.

Ее лицо казалось спокойным, на щеках проступил легкий румянец. «Хорошо, что хотя бы она отдохнула», — подумал Андрей. На кухне он налил себе стакан воды и присел за стол.

День был тяжелым, и напряжение, накопленное за последние сутки, никак не отпускало. Мысли о разговоре с Игорем Николаевичем все еще крутились в голове. «Уволили, как теперь быть?» — размышлял он…