Молодой хирург на похоронах невесты друга усмехнулся и поднес свечу к лицу покойной. От произошедшего далее у людей волосы ДЫБОМ стали…
А на ком сошелся, — спросила Галя. Ну, а как насчет Яна, — хитро прищурившись спросила Вика. Кого, Яна? Подожди, а он-то тут при чем, — засмеялась Галя.
Ну, не знаю, при чем или ни при чем, но он уже все уши прожужжал мне о тебе, — снова хитро усмехнулась Вика. Подумай, а то можем и пораниться, станем настоящими сестрами. И что же он тебе рассказывал, — спросила Галя.
И внутренне как-то напряглась. Она представила, что Ян рассказал сестре о том поцелуе на вечеринке. О, боже, какой позор, а если она сболтнет Эдику? Да он не рассказывает, он все выспрашивает, что, как, да с кем, да где, — ответила подруга.
Ну, хорошо, а почему же он не спросит у меня? Он разве не уехал, — поинтересовалась Галя. Уехал, но видишь ли, мы в двадцать первом веке живем, и такой предмет обихода, как телефон, изобрели совсем давно, — Вика засмеялась. Очень смешно.
Вика, ты только не вздумай давать ему мой номер телефона, Эдик с ума сойдет от ревности. — Успокойся, твой Эдик даже не заметит, а вот про Яна ты бы подумала, — сказала Вика. — Да что тут думать, мне еще в табор не хватало, — сказала Галя и осеклась.
— Ой, прости, я не это имела в виду. — Да ладно тебе, не оправдывайся, я все понимаю. Вот только ты бы не смотрела на национальность, кто знает, что там у тебя самой намешано.
Кто были твои мама и папа, и, между прочим, Ян очень богат. Очень. Не будь он моим братом, я бы сама в него вцепилась руками, ногами и зубами, и никуда бы не отпускала.
И кроме того, мне кажется, он сказочно красив, такое редкое сочетание красоты и богатства, — выдала Вика. Она не обиделась на подругу за сравнение ее семьи с табором. — Да нечего тут и думать, я выйду за Эдика, — сказала Галя.
— Ага, если позовет. А то так и будешь всю жизнь мыть ему посуду, стирать и готовить. За просто так, — сказала Вика.
Галина не стала спорить с подругой, тем паче, что она так и не посоветовала ничего дельного. Только зачем-то напомнила про Яна. Она только-только перестала вспоминать его.
Та мимолетная слабость, которую она себе позволила на вечеринке, по сути, никого ни к чему не обязывала. — Подумаешь, — ответила она поцелуй, — она же никому не изменила, и любит она Эдика. Странное слово «любовь».
Как можно одним словом называть чувство матери к своему ребенку? Чувство между мужчиной и женщиной и даже просто работу, которую тебе нравится выполнять, тоже называют любимой? Все все любят, весь мир просто пронизан любовью. В то же время все страдают. Галя даже самой себе не могла четко и ясно ответить на этот вопрос, любит ли она Эдика.
Скорее, она к нему привыкла. Она его знает, она ему доверяет. Доверяла до последнего времени.
Но вот теперь она уже не знала, что ей думать. Не зря в народе говорится, меньше знаешь, крепче спишь. Ох, лучше бы она и не знала ничего про это спрятанное кольцо.
Как сделать так, чтобы забыть о нем? Теперь, после напоминания подруги, Галя все чаще вспоминала Яна. Горячий поцелуй цыгана все чаще приходил ей на ум. А что, если и правда просто пойти ва-банк, взять да и ответить на чувства этого красивого цыгана? Она же хотела на какое-то время исчезнуть из жизни Эдуарда, чтобы он понял, что может потерять ее. Нет, Галина и не собиралась ему изменять, просто для видимости сделать вид, что у нее роман.
Эдик увидит, какой красавец за ней ухлестывает, ну и, возможно, как-то быстрее решится на предложение руки и сердца. Так думала Галина и с этими мыслями позвонила Вике. «Можешь дать Яну мой номер телефона», — сказала Галя.
«Ты серьезно? Ты хорошо подумала?» Виктория вдруг стала какой-то серьезной. «Но разве не ты мне посоветовала обратить на него внимание», — сказала Галя. «Я, ну… ладно, я вижу, ты у нас взрослая девочка», — сказала Вика и пообещала в скором времени связаться с братом.
Ян не заставил себя долго ждать, он позвонил на следующий день, назначил встречу. Галина шла на это странное спланированное свидание и волновалась. Если быть честным, то мимолетное знакомство как-то больше отложилось в памяти ощущениями и чувствами.
Короче, Галя смутно помнила, как выглядит Ян. Высокий, смуглый, кудрявый, теплый и все. Возможно, все остальное она себе сама придумала.
Да, она узнала его издалека, и на удивление он был все так же хорош, как она его помнила и представляла себе. Он сразу заключил ее в объятия и снова неожиданно, как тогда на вечеринке буквально впился в нее губами. «Прости, но можно не так быстро», — сказала Галя.
Она не была готова так резко форсировать события. В конце концов, по ее плану, Ян был всего лишь орудием для достижения главной цели — спровоцировать Эдуарда на замужество. А судя по напору цыгана, он был готов затащить ее в постель прямо сейчас.
Свидание было каким-то странным. Ян то и дело через слово все предлагал пойти к нему. Да как же он не понимает, что просто отталкивает и пугает ее таким напором? Галина уже четко поняла для себя, что ничего серьезного у нее не будет с этим парнем.
Красавчик красавчиком, допустим, каким бы богатым он ни был. Такой темперамент она точно не выдержит. Вот это точно не любовь, скорее какая-то безумная страсть, которая закончится очень быстро.
Нет, Ян не ее вариант. Наверное, стоило пойти на этот шаг даже для самой себя, но просто даже для того, чтобы понять, что тихий, спокойный, домашний Эдик гораздо лучше и роднее, милее и любимее, наверное. В конце вечера у Гали как-то странно вдруг закружилась голова.
«Пожалуйста, отведи меня домой», — сказала она, встала. Вдруг в глазах у нее потемнело, и она упала. Приехала скорая помощь.
Они долго суетились, старались, но ничего не получалось. Скорая констатировала смерть. Приехал катафалк, Галю увезли в больничный морг.
Шла полным ходом подготовка к похоронам. Галину уложили в гроб, нарядно одели, украсили цветами. Готовилось отпевание, и неожиданно в церковь ворвался человек.
«Эдик! Эдик, остановись!» — кричал он. «Володя! Ты что здесь делаешь? Тише!» — остановил друг Эдуард. «Ты понимаешь, что она жива?» Владимир говорил шумно, он был возбужден.
«Успокойся! С чего ты взял?» — не понял Эдик. «Скрытие! Ты понимаешь, скрытие!» Володя задыхался от волнения. «Что? Что вскрытие? Успокойся!» — повторял Эдик.
«Тише! Ты можешь тише?» «Да ее нельзя отпевать, она жива, ей скрытие не делали!» — выпалил, наконец, Владимир. «Ах ты об этом!» — «Ну да, не делали, я не позволил». «Зачем?» — скорая установила смерть от инфаркта, такое бывает и с молодыми.
«Вова, просто прими это как данность!» «Не понимаю, что ты так разволновался?» — сказал Эдуард и пристально посмотрел на коллегу. «Ничего, я просто за справедливость, говорю тебе, она жива!» — крикнул Володя, и его голос эхом разнесся по сводам в церкви. «Так, не вынуждай меня звонить в милицию», — сказал Эдуард.
«Оставь нас в покое и покинь церковь!» — «Ха, знаешь, не покину, вызывай!» И с этими словами Владимир схватил свечку и поднес к лицу Галины. Присутствующие замерли в безмолвном ожидании. Пламя свечи, до этого горевшая ровно, вдруг колыхнулось, затем еще и еще…
