Младший брат приволок в дом свою новую подругу и заявил, что она теперь здесь главная. То, как я ОСАДИЛА её, повергло всех в шок…

— Всё нормально, — ответила Лиза, но голос дрогнул.

Ночью ей снилось, что она идёт по своей квартире, а там чужие люди. Они смеются, едят, перекладывают её вещи. А она не может ничего сказать. Только смотрит.

Она пыталась говорить с Максимом.

— Макс, это мой дом. Я не против Марины, но она не должна вести себя как хозяйка.

Он отмахнулся.

— Лиз, ты преувеличиваешь. Ей с Соней нужен дом. Ты же не хочешь, чтобы ребёнок остался на улице?

— А я? — тихо спросила она. — Я что, не человек?

Максим промолчал. Как всегда.

—

Тот вечер на кухне стал последней каплей. Когда Максим предложил ей «пожить где-то ещё», Лиза почувствовала, как что-то внутри сломалось. Она схватила свою кружку — новую, с нарисованным лесом, которую купила на распродаже — и с силой бросила её в мусорное ведро. Осколки зазвенели.

— Поговорим, когда я успокоюсь? — повторила она слова Марины. — Нет. Поговорим, когда вы поймёте, что это мой дом.

Она выбежала из квартиры, хлопнув дверью. На улице шёл холодный дождь. Лиза стояла у подъезда, дрожа, пока капли стекали по её лицу. В голове была пустота. Она посмотрела на окна квартиры. Свет горел. Но это уже не был её дом.

—

Решение пришло ночью, когда Лиза сидела в круглосуточном кафе, грея руки о чашку чая. Она не вернётся. Не потому, что проиграла. А потому, что заслужила покой.

Утром она написала знакомому, Стасу, который недавно вернулся в город и искал жильё. Стас был педантичным, почти как Лиза: любил порядок, расписания, чёткие правила.

— Есть комната в трёшке, — написала она. — Но с условием: ты устанавливаешь свои правила. Чтобы всё было строго.

— Серьёзно? — ответил он. — Я в деле…