Миллионер каждую неделю ходил к могиле жены. Но однажды он увидел там нищенку, которой дал несколько купюр из жалости накануне. Когда подошел ближе, ОБОМЛЕЛ от увиденного

Идти к скамейке он явно нервничал. Шаги то замедлялись, то учащались. Кира встала, дожидаясь, когда он подойдет ближе.

Борис отступил немного в сторону, оставляя им личное пространство. Когда Степан остановился в шаге от Киры, глаза у них обоих наполнились слезами. Кира прижала руки к груди, не отводя взгляда.

Степан, нервно переминаясь, первым нарушил тишину. — Здравствуйте. Я даже не знаю, как вас называть.

— Я понимаю, — прошептала Кира. — Можешь называть меня как хочешь. Я и не рассчитываю на слово «мама».

Оно может быть для тебя чужим. Но прости меня. — Прости, что я тогда не смогла.

Голос ее сорвался, и она замолчала. Степан закрыл глаза, вдруг сделав короткий глубокий вдох. — Я не знаю, смогу ли простить сразу.

Просто я хочу понять. Как так вышло? Почему ты отдала меня? Кира попыталась объяснить, как была подростком, как боялась, как понимала, что не сможет защитить малыша, как мило сделала все, чтобы сын не оказался на улице. Как все годы она гадала, жив ли он, счастлив ли.

С каждым ее словом Степан бледнел. То морщился, то стискивал зубы, словно пропуская через себя боль, о которой не догадывался. — Мило — тихо повторил он.

Так звали жену Бориса. — Значит, она спасла тебе жизнь? Кира кивнула и кинула взгляд в сторону, где стоял Борис. Он чуть отступил, за угол тропинки, чтобы не мешать их разговору, но явно был готов помочь, если нужно.

— Я благодарна ей и тебе. Наконец с трудом выговорила Кира. — Потому что благодаря вам я нахожу в себе силы жить дальше.

А самое главное, понимаю, что не все потеряно. В тишине послышался тихий писк младенца в коляске. Степан перевел взгляд и с затаенным любопытством шагнул ближе.

— Это твой сын? — Да. — Твой сводный брат, — неуверенно улыбнулась Кира. Я дала ему имя Амаль в честь надежды на то, что когда-нибудь все наладится.

Степан наклонился к коляске, разглядывая Кроху, который с огромным доверием глядел на мир. И вдруг на лице парня проскользнула улыбка, полная тепла и трепета. Возможно, в этот миг он впервые почувствовал свою причастность к чему-то большему, чем личная история.

— Он такой маленький и беззащитный, — прошептал он. — Я тоже когда-то был таким. Кира коротко всхлипнула и протянула руку, коснувшись плеча сына.

— Да, совсем крошечным. Но поверь, я никогда не переставала думать о тебе. Эта простая фраза, казалось, прорвала стену между ними…