Едь в свое село, там курам дизайн делай! — Ехидно орал муж, вышвыривая вещи жены… А через год на празднике ЗАСТЫЛ, увидев ее не одну…
— Бакс, фу! — скомандовал Михаил. — Извините, у него с котами особые отношения.
— А давно он у вас?
— Два года. Из приюта взял. Знаете, иногда самые лучшие решения принимаются спонтанно.
Виктория кивнула, думая о своем спонтанном решении вернуться в Липовку. Солнце поднялось выше, день обещал быть жарким.
— Если хотите, — Михаил отряхнул руки, — я могу завтра привезти инструменты. Помогу вам тут обустроиться. Все равно на своем участке работы пока приостановил, жду стройматериалы.
— Было бы здорово, — она оглядела дом. — А то одной как-то…
— Договорились, — он улыбнулся, и от этой улыбки у Виктории почему-то потеплело на душе.
— Кстати, может, возьмете Бакса на день? Мне в город надо, а ему там тоскливо.
Пес, услышав свое имя, подошел к Виктории, глядя преданными глазами.
— Конечно, — она почесала его за ухом. — Составит мне компанию.
Уже уходя, Михаил обернулся.
— Знаете, Виктория, иногда нужно вернуться к началу, чтобы найти новый путь.
Она смотрела, как они с Баксом идут по тропинке, и думала, что, возможно, это возвращение домой — не конец, а начало чего-то нового.
В следующие дни дом постепенно оживал. Виктория и Михаил работали вместе, приводя в порядок комнаты, чиня то, что поддавалось ремонту. Бакс стал постоянным гостем, облюбовав место на веранде, откуда открывался вид на сад.
— А здесь можно сделать отличную террасу, — Михаил обводил рукой пространство перед домом. — Представляете, утренний кофе, восход солнца…
Виктория представляла. И с удивлением ловила себя на мысли, что в этих фантазиях все чаще появлялся силуэт мужчины, сидящего рядом с чашкой кофе.
Они красили стены в гостиной, когда она впервые рассказала ему об Артеме. Слова полились сами собой — о предательстве, о потерянных годах, о том, как погребла свои мечты под чужими ожиданиями.
— Знакомая история, — Михаил отложил кисть. — Моя бывшая тоже считала, что знает, как мне жить. Говорила, что мой бизнес отнимает слишком много времени, что я недостаточно внимания уделяю семье. А сама крутила роман с моим партнером.
В его голосе больше не было горечи, только спокойное принятие.
— Знаете, что помогло? Вот это все. — Он обвел рукой деревенский пейзаж за окном. — Здесь время идет иначе. Учишься ценить простые вещи.
Вечерами они часто сидели на крыльце. Михаил рассказывал о своей дочери Алине, о планах на будущее. Бакс устраивался у их ног, изредка поднимая голову, когда в траве шуршали мыши.
— А помните, как вы спасали мой малиновый пирог? — смеялась Виктория.
На прошлой неделе она решила испечь пирог по маминому рецепту, но старая духовка подвела. Михаил примчался с инструментами и час колдовал над ней.
— Такой пирог стоил спасения, — он улыбался, и от этой улыбки у нее что-то переворачивалось внутри.
Деревенская жизнь постепенно захватывала ее. Утренняя роса на траве, пение птиц, запах свежескошенного сена — все это пробуждало давно забытые чувства. Тетя Зина учила ее делать домашний творог, а дед Степан показал, как правильно обрезать яблони.
— Смотри-ка, оживаешь, — заметила как-то тетя Зина, глядя, как Виктория развешивает на веревке выстиранное белье. — И глаза блестят. Не иначе как Михаил наш постарался.
Виктория покраснела, но возразить не смогла. Что-то действительно менялось — не только в доме, но и в ней самой. Она снова начала рисовать, набрасывая эскизы интерьеров. Михаил с интересом рассматривал их, задавал вопросы, предлагал идеи.
— У вас талант, — сказал он однажды, разглядывая ее проект обновления старого дома. — Нельзя такому пропадать.
В тот вечер они долго сидели на крыльце, строя планы по превращению дома в уютное пространство для жизни и работы. Их руки случайно соприкоснулись, когда они тянулись за чашкой чая, и оба замерли на мгновение, не решаясь отстраниться.
— Знаете, — тихо сказал Михаил, — иногда нужно потерять что-то, чтобы найти настоящее.
Виктория смотрела на звездное небо, слушала стрекот сверчков и думала, что, может быть, ее возвращение в Липовку не было бегством. Может быть, это был путь домой — не только к родным стенам, но и к себе настоящей.
— А хотите, покажу свое любимое место? — предложил однажды Михаил после очередного дня работы над домом.
Вечернее солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в розовые тона. Они шли по заросшей тропинке, петляющей между старых берез. Бакс бежал впереди, изредка останавливаясь и оглядываясь на хозяев. Воздух был наполнен ароматом трав и влажной земли после недавнего дождя.
— Осторожно, здесь скользко, — Михаил протянул руку, помогая Виктории спуститься по крутому склону…
