…Дружина вилила відро з помuямu на чоловіка і коханку яких застала разом «без нічого». І сказала одне слово від якого вони зацlпеніли…

— Женщина, вы кто? И что себе позволяете? — Я? А ты кто? Писюня? — Я? Я жена этого молодого человека. — Жена? Ты жена вот этого не настолько уж и молодого человека? А кто же тогда я, по-твоему? — А? Андрюша, я-то кто? Вот писюня тебе оказывается жена. А я кто? Как вы меня назовёте? А? Титюня или папуня? А может лохуня? А, дорогой? — Оля, я сейчас всё объясню.

Кристина, тебе лучше уйти. — Извините, в смысле уйти? Я хочу разобраться. Итак, кто ты? То, что жена, я уже слышала.

— Это неправильный ответ, потому что жена этого клоуна — я. Пока ещё я. Кто ты? — Андрюша, — взвизгнула девушка. — Что всё это значит? Кто эта женщина? Почему она кричит на меня? И почему я должна уходить? Терпение у Ольги лопнуло, и она кинулась драться. Рвала писюнины волосы везде.

На попытавшегося заступиться Андрюшу накинулась с кулаками. В ярости чуть не выцарапала ему глаза. Исцарапала лицо.

Попыталась разорвать рот. Укусила за руку и щёку. Вырвала клок волос с лысеющей головы.

В общем, соседи вызвали милицию. Было много разбирательств. Домой Оля приехала почти свободной женщиной.

На второй день пошла и подала заявление на развод. Собрала все вещи пока ещё мужа. Все до одной.

И отвезла к свекрови. Сказала, что на хранение. Временное.

Андрюша с пиписой сказала, приедут и заберут. — Ольга, ты чё это выдумала? — А ничего. Сокровище ваше назад вернула.

Вы все 10 лет об этом мечтали. Вот, получите. Распишитесь.

— Ты чё мелешь? — Я не мельница, чтобы молоть. До свидания, мама. Ошарашенная свекровь приехала вечером вместе с заловкой.

И потребовали объяснить, что происходит. — Ты прости, Оль. Я знаю, я не сахар.

Но всё же не обижайся на меня. Объясни, что произошло, а? — Правда, Оль. Мама-то при чём? И женщина, расплакавшись, рассказала всё.

— От подлец какой! — возмущалась заловка. — Оля, может, ты не так поняла? — Мама! — в один голос воскликнули женщины. — Что делать будешь? — несмело спросила заловка.

— Не знаю, — грустно сказала Ольга. И женщины, склонив головы, как заговорщики, зашептались. — Оля, главное, с мамой поговори.

— Да, хорошо. С мамой нужно было поговорить, чтобы объяснить всё происходящее. От отца Олиного пока решили скрыть.

Андрей звонил, писал СМС, просил поговорить. А потом позвонила та. Сказала, что у них всё серьёзно, и ей лучше уйти.

Ольга поплакала, чтобы никто не видел, и принялась за дело. Андрей приехал через неделю к матери вместе с Кристиной. Мать с отцом без особой радости их приняли.

А куда? Не на улицу же им идти? Через два дня мать, поджав губы, сказала, что указывать не будет. Полюбил, так полюбил другую. Что поделаешь? Ну и привечать у себя, больше они их с отцом не могут.

У них внуки бывают, да и Оля приходит. И они с отцом уже в возрасте. Видеть полуголую писуху, встающую едва к обеду, отцово сердце не выдерживает, да и материна тоже.

Извини, сынок, но нам разврат в доме на старости лет не нужен. Андрей густо покраснел. Далась им эта писа, ну подумаешь.

Её Кристина зовут мам. Ну и с таким именем живут. А ты, сынок, мужчина, вот и решай вопрос с жильём.

Вечером придёт Оля с детьми. Постарайся, чтобы вас не было здесь. Андрей совсем затосковал.

А тут и отпуск подоспел. Они собирались с Олей и детьми к родственникам на Алтай поехать. Отец Ольгин с детьми к морю был на месяц отправлен.

Он так и ничего не знал. Недавно перенёс болезнь. Не хотели расстраивать.

Дети тоже. Они видели папу. Оля разрешила прийти.

Одному, конечно. Андрей тосковал по детям. Много обнимал.

Чуть не плакал. Малыши будто что-то почувствовали. Даже не баловались.

А сидели около папы. Спокойно и тихо. Андрей попросился к сестре.

Но та отказала. Зять – муж сестры. Они вместе на рыбалку ездили.

Вышел в подъезд и сказал Андрею. «Извини, брат. Тут такое дело в любви, как на войне.

Одно неосторожное движение, и всё. Вот ты и сделал это движение. В квартиру пустить не могу.

Уж прости. У нас дети. Сеструха твоя видеть тебя с ней не хочет».

Он кивнул в сторону Кристины. «Извини, брат». Следующий, кому он обратился за помощью, был брат Оли.

Тот откликнулся на просьбу помочь своеобразно. Сказал, сейчас приедет и набьет морду. И попросил больше не звонить.

«У тебя своя жизнь. У нас своя». Андрей снял квартиру посуточно.

И они начали думать, как дальше быть. «Зая, ну у тебя же есть жилье». «Оно детям осталось», уныло сказал Андрей.

«Но там твоя жена проживает. Кристин, а что ты думаешь, что трехлетние пацаны сами проживать должны?» «Зай, ну не злись. Просто я подумала»…