Дізнавшись, що СВЕКРУХА без її відома зробила прибирання, жінка помітила дивні зміни. А коли заглянула за картину, ЗАЦІПЕНІЛА від побаченого…

Зачем красть полотно, о котором толком ничего не известно? А может это какая-то ценная картина? — Да я даже не знаю про неё ничего, — попыталась отмахнуться Галя. — Ни названия, ни автора, ну вообще, картина и картина. — Ну давай хотя бы попробуем поискать, — предложила Яна.

— Тем более, что это, кажется, интересно. У тебя хотя бы фотографии этого злополучного полотна есть? — Да, где-то были в телефоне. Я снимала, чтобы прикинуть, куда её повесить, потом вставляла в программе для дизайна интерьеров, сейчас поищу.

— Хорошо, — ответила Галина. — Надо же, пригодилась. Они уложили спать Даню, который уже отчаянно зевал, а сами занялись поисками.

Галя и Яна сбросили фото на компьютер и запустили поиск по изображению. Умная машина, немного подумав, выдала ошеломляющий результат. Картина, висевшая долгие годы в кабинете отца Галины, была не просто дорогой, а ошеломительно неприлично многостоящей работой известного живописца.

Её прямо сейчас были готовы купить на известном в сети аукционе. И вообще, полотно оказалось историей. Его разыскивали как утерянное много лет.

Разумеется, всех деталей не раскрывали, но и этого было достаточно, чтобы подруги ощутили охотничий азарт. — Вот это у тебя наследство, — охнула Яна. — А папа у тебя случайно не олигарх был? — Да нет, и даже знатоком живописи вряд ли мог себя назвать.

Это вообще была единственная картина в нашем доме, а остальное — репродукция, — пояснила Галя. Никогда не понимала её красоты, но она и правда завораживает. — Интересно, а к вам-то она как попала, — поинтересовалась Яна.

— Может, у мамы спросить? — Она тоже не знает, да и вообще, до них в Хельсинке с Юсси теперь и не дозвонишься толком. Вечно оба пропадают в каких-то походах, поездках. Типичная жизнь пенсионеров, телефон при этом неделями отключён.

— Точно. Ты же говорила, в доме отчима ещё и связь не ловит, — улыбнулась Яна. — Ну и ладно, сами разберёмся.

Хотя жаль, что нельзя узнать историю с первых уст от твоего папы. Меня теперь больше волнует вопрос, зачем картина понадобилась свекрови? Вот что она собирается с этим полотном делать? Как доказывать статус владельца? У меня хотя бы картина в описи имущества у нотариуса значится при вступлении в наследство. — И вообще, на что твоей Анне Тимофеевне такие деньги, если она всё же собралась картину продавать? Вроде она не настолько безрассудна, чтобы приключения себе искать, — задумчиво сказала Яна.

— А попробуй её прямо спросить. — Ух, честно, даже не знаю, что и подумать, — ответила Галя. — Наверное, ты права.

Надо просто сразу об этом спросить. Сейчас наберу. Но в трубке вместо голоса Анны Тимофеевны раздались короткие гудки.

А при следующих попытках дозвониться они были уже длинные. Вот только пообщаться со свекровью всё равно было невозможно. Галя удивлённо смотрела на экран смартфона.

Муж и свекровь сегодня над ней будто издевались. Соревнуясь, кто больше выведет из себя. Пока Анна Тимофеевна в этом соревновании уверенно лидировала.

— Ладно, Янка, уже поздно. Внезапно засобиралась Галя. Я пойду, пожалуй, не хочу тебя стеснять.

Ты домой? Давай хоть такси вызовем. Ночь на дворе. Куда ты в темноту собираешься идти? — предложила Яна, тревожась за подругу.

Та явно была не в лучшем эмоциональном состоянии. — Нет, я в гостиницу пойду, сниму номер, а завтра начну искать квартиру, — ответила Галя. Нашу мама продала, а с дачи уж слишком далеко ездить на работу.

— К мужу не вернёшься? — спросила Яна. — Если что, переезжай к нам. Пашка ещё неделю точно в своей командировке проторчит безвылазно, у них там какой-то аврал.

— Ладно, спасибо. Галя обняла подругу и сбежала по ступенькам подъезда. Неподалеку был отель, довольно неплохой, где останавливал свой прошлый приезд её мама.

Туда-то Галина и направилась, но мысли витали где-то далеко. Спеша она перебегала улицу, стараясь побыстрее миновать тёплый перевод. Вдруг ощутила удар в бок и услышала скрип тормозов.

Оказавшись на тротуаре, Галя порвала колготки и испачкала одежду, но сильно не пострадала. Машина явно задела её по касательной. Водитель всеми силами старался уйти от столкновения с неожиданно выскочившей на дорогу женщиной.

— Вы в порядке? — «Ну нельзя же так выпрыгивать, а! У меня ребёнок в машине!» — возмутился шофёр, протягивая ей руку с тротуара. — Держитесь, давайте потихонечку встанем. Ну что, будем вызывать полицию? — Господи, мне ещё в тюрьму только сесть не хватало, оставив ребёнка кругом сиротой.

— Вы что, вдовец? — спросила его Галина, пытаясь рассмотреть получше. — Да, и без каких-либо родственников вообще, — зло ответил тот. — Так что ваш беспечный прыжок под колёса мог мне очень дорого стоить.

Ну вот же переход в десяти метрах. — Да, думала, проскочу, — отмахнулась Галя. — Вызывать никого не надо, и госпитализация мне вряд ли понадобится, я сама врач, разберусь с обработкой царапин.

Вот только куда же я теперь в таком виде-то? — Садитесь в машину, — велел ей водитель. — Меня, кстати, Богдан зовут, а это Илья. Он открыл дверь в салон и помог Галине устроиться на сиденье.

Потом сказал, немного смущаясь. — Вы нас очень напугали, и меня, и сына. Если не возражаете, хотелось бы убедиться, что травмы действительно не опасны…